1. Пролог
– Привет. Узнала?
Удивлённо смотрю на молодого мужчину в потрёпанных джинсах и ветровке.
Он стоит на лестничной площадке и в упор смотрит на меня.
– Нет, – удивлённо отвечаю ему.
Пристально вглядываясь в его лицо, пытаясь узнать знакомые черты.
Безуспешно.
– Извините, я вас не знаю. Что вы хотели?
– Ну и память у тебя, – он ухмыляется.
Тянет ко мне руку, пытаясь ухватить за кончик носа. Рефлекторно отстраняю его пальцы.
Что за…
Мужчина нехотя убирает руку.
– Удивила. Раньше тебе такое нравилось!
– Сомневаюсь, что мне такое нравилось, даже в подростковом возрасте, – холодно отвечаю ему. – Так что вам нужно? Или я сейчас дверь закрою.
– Ну чего ты, – мужчина слегка обиженно поджимает губы. – Это же я, Игнат! Давай вспоминай.
– Игнат, Игнат, – растерянно повторяю про себя.
Имя кажется мне до боли знакомым.
Но его упоминание не подбрасывает мне в память узнаваемого образа.
– Какой Игнат? – наконец, спрашиваю я.
– Ну вот, приехали, – он со вздохом закатывает глаза. – Игнат Ларцев. Теперь вспомнила?
– Ларцев?
С огромным удивлением снова смотрю на мужчину и всё равно не могу его узнать. Если это действительно тот самый Ларцев, то он сильно изменился.
Он пополнел. Набрал килограммов двадцать, не меньше. Лицо округлилось, не щеках небольшая щетина, которую Игнат никогда не носил.
Одет очень небрежно.
Он даже как будто стал ниже ростом… Хотя я в обычных домашних тапочках, а он в кроссовках. Раньше я смотрела на него снизу вверх, а сейчас разницы я почти не замечаю.
А может, дело вовсе не в росте?
Но я уверена в одном.
Игнат Ларцев, которого я знала, выглядел совершенно иначе.
От модного щёголя в нём ничего не осталось. Он даже улыбается по-другому.
– Вы не Игнат, – заявляю ему и хочу закрыть дверь.
Того, своего Игната я бы не спутала ни с кем. Он мне казался совершенством.
Впрочем, он и был им.
И так думала не только я.
Но мужчина протягивает руку и удерживает дверь, не давая мне закрыть её.
– Приехали. Ты тоже изменилась, но я же тебя узнал. Не валяй дурака, лягушонок, ты меня отлично помнишь.
Лягушонок…
Сердце внутри неприятно вздрагивает и начинает биться быстрее.
Да, именно он придумал мне такое прозвище… Из-за моих зелёных глаз. Хотя меня оно коробило. А ему не нравилось моё полное имя – Ясмина. Говорил, что я до него ещё не доросла. И иногда в шутку щипал меня за кончик носа.
Я слегка обижалась, но быстро всё прощала.
Да и как было не простить?
Он уже тогда был взрослым, состоявшимся мужчиной, хотя ему было всего двадцать четыре года и он бесподобно танцевал сальсу и румбу. Мне же только что исполнилось восемнадцать и я училась на первом курсе экономического факультета.
Наивная дурочка, верившая в любовь.
Моя мама убирала в огромном Дворце культуры.
А он там выступал и готовился к очередному танцевальному чемпионату.
Мы иногда общались после занятий. Все те полгода, которые мама там работала, я приходила на его репетиции. В то время я ещё вела дневник, и те страницы, на которых я записывала о нём, были все изрисованы сердечками.
Помню, как он смотрел на меня, так пристально, будто видел насквозь.
А я тонула в его взгляде, как в океане, растворялась без остатка.
Голова кружилась от грешных мыслей.
Он был моим первым мужчиной.
Первый во всём.
Но я приложила все силы, чтобы забыть.
Это было десять лет назад.
Хотя у меня такое ощущение, что в прошлой жизни…
С трудом привожу дыхание в порядок. Надеваю на лицо невозмутимую маску. Он не должен видеть, что мне до сих пор больно.
Хотя я была уверена, что справилась.
– Прошло слишком много лет, Игнат. Я и правда тебя не узнала.
– Не говори, что не следила за моей жизнью всё это время, – он усмехается, а я медленно качаю головой. – Не ходила на мои выступления? Не сидела в социальных сетях на моей страничке? Ты вообще в курсе того, что со мной происходило? – его брови удивлённо ползут вверх, когда на все его вопросы я лишь отрицательно качаю головой. – Ты шутишь?
– Нет. Мне не было это интересно.
– Ни за что не поверю. Чёрт. Ты такая красивая стала… Может, на чай пригласишь? Или так и будем разговаривать в коридоре?
– М-м-м… нет, – снова отвечаю я, и брови Ларцева опять удивлённо поднимаются.
– Ты не рада, что я тебя отыскал, что ли? Как-то обидно, – упрекает он. – Это было непросто. Я столько времени потратил!
– В смысле?
Совсем не понимаю его. Я никуда не переезжала, не меняла адреса, так и живу до сих пор в своей старой квартире. Правда, сделала ремонт. Где же он меня тогда искал? В своей памяти?
– Ладно, впусти, поговорим как нормальные люди, – он хмурится.
– Говори, что хотел, – пожимаю плечами. – Только побыстрее. У меня скоро ребёнок из школы придёт.
– Какой ребёнок? – удивлённо восклицает Игнат.
– Самый обыкновенный, – я слегка улыбаюсь. – Как у всех. А что тебя так удивляет?
– Сначала ребёнок, – хмуро повторяет Игнат, – а потом и муж с работы вернётся?
– Если и так, то что?
– Ничего. Я думал, что ты… А ты… – не договорив, он разочарованно вздыхает и разворачивается к лифту. Берёт то, что стояло у стены, и чего я до этого не заметила. Костыли? У Игната костыли? Какого чёрта?
Оторопело смотрю, как он, опираясь на них, с трудом проходит к лифту и также быстро уезжает на нём вниз.
