Да чтоб тебя! Что за день сегодня такой? Уставшим взглядом смотрела на листок под столом. И как он там очутился? Полезла доставать. Невыносимое напряжение!
А все из-за того, что Витя, мой жених, чтоб его Верочка своей выпечкой закормила, до последнего тянул с решением по тендеру. Я два дня как дура просидела за компом, все готовя.
Я думала, что закончила и с чистой совестью предупредила, что ухожу. Оставила своего жениха наедине с госсайтом и документами, но… Внутренне матерясь, включила компьютер снова.
Что поделать? Достала листок, допечатала еще два, перепроверила все. Ладно, занесу ему сейчас лично на выходе. Направилась в кабинет к нашему «начальству».
Вите компания досталась от отца, он всеми силами ее тянул, а я ему помогала курса с третьего. Так хорошо помогала, что в какой-то момент он решил на мне жениться. Как шутили наши девки на экономфаке, путь к сердцу мужчины оказался через бухгалтерию.
Ну, а я что? Я была рада. Любила, когда все без заморочек, да и нравился Витя мне. Мое ЧСВ парило в небесах. Самый крутой парень нашего курса, да еще с приданным. Хмыкнула. Что-то меня сегодня на лирику потянуло.
В приемной кулинарки Верочки не оказалось. Небось пошла свои модные макарунсы печь, о которые можно зубы сломать. Несчастное создание, которому родители прочили карьеру бизнес-вумен, а она мечтала о кондитерской. Хотя, судя по ее достижениям, уж лучше тут, чем людей травить. И чего Витя ее держит? Ах, да, точно. Друзья семьи попросили доченьку пристроить, забыла…
— Вить, тут еще заявка сама осталась, ее подписать надо, чтобы ты…
Вошла без стука. Ну, а кого мне стесняться? Жених мой? Мой. Рабочее время окончено? Окончено. Только вот от увиденного я застыла, как вкопанная. Твою ж…
— Сашка, я все объясню! — завопил мой, как теперь, наверное, уже получается, несостоявшийся жених, вынимая свой член из расположившейся своей жопой на моих документах Верочки.
Та бесстыдно свела ножки, недовольно зыркая в меня глазами, обрамленными ресницами-опахалами. Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Захотелось убивать.
Но колюще-режущего в руках не было, поэтому я запустила в горе-любовничков увесистой папкой. Не могу на это смотреть. Чего так противно-то? Развернулась и пошла за сумкой в свой кабинет.
— Саша, стой!
— Верочке и члену своему командовать будешь, а я пошла, «дорогой».
Тем не менее, красиво уйти в закат не получилось. В душе царила какая-то странная неразбериха, меня трепало, как флюгер в ураган. Даже дышать трудно стало. Неужели это происходит со мной?
— Да не пори горячку, ну, случилось и случилось. Саш, она же для меня ничего не значит.
Развернулась к нему. И то только потому, что он схватил за руку. Вцепился, как клещ. Противно! Нет, Витя был хорош собой. Весь такой а-ля шведский красавец. Под два метра ростом, смазливый блондинчик с банками вместо рук.
Еще бы, это я у нас за двоих в офисе пахала эти четыре года, а он то в зал, то с партнерами побухать, то на конференцию в Сочи! Да еще и секретаршу пялил. На моих документах, между прочим! Я их две ночи делала.
— Ты нормальный вообще? Я что, должна такая сейчас тебя простить, сказать, что ты свет в моем окошке, и я ничего не видела?
— Ну, можешь пообижаться для приличия…
Смотрела жениху в глаза и понимала, что он серьезно. Он реально серьезно! Карточный домик моей жизни сдувало ветром обманчивых ожиданий. Как я могла в это вляпаться?
— Все, я ухожу.
Выдернула руку из его захвата. А ведь мы живем вместе, спим в одной кровати. А он тут с этой… Внутри разрасталось выжженное поле.
— Давай, иди. Можешь подружке своей позвонить, ну, той, чокнутой, как там ее. Леся.
— Еся! Вообще-то она Есения, и я сто раз говорила, что она нормальная! — стало обидно за подругу.
— Да пофиг. На тебе денег, давай там потуси с ней, отвлекись, а потом мы забудем эту некрасивую историю. А Веру я уволю.
Сзади что-то упало. Мы резко развернулись, а там мисс черствые сухарики уронила несколько папок. Она хлопала своими глазками, прикусывала понятное дело от чего опухшие губы и нагло говорила:
— Но как же так, ты же сказал, что женишься…
Несмотря на раздрай в душе, я хрюкнула от смеха. Должно быть, это нервное. Мне, вон, тоже жениться обещал. Но попозже. А теперь вот неактуально стало. Ответила вместо бывшего жениха:
— Давай, Верочка, теперь почетное место невесты Вити свободно. Дерзай! Я умываю руки.
Хотела, было, рвануть на выход, но на руках как наручники застегнули. Витя в одно мгновение из беззаботного и веселого парня превратился в нечто, мне совершенно незнакомое. Угрожающе произнес:
— Слушай сюда. Я сто раз тебе говорил, что ты меня устраиваешь. Ну, присунул мужик другой, с кем не бывает? Это вообще-то нормально. Да и куда тебе идти? Ты тут на птичьих правах, жить тебе негде. К папочке с мамочкой поползешь?
Это был удар ниже пояса. С родителями я не сильно общалась. А еще внезапно осознала, что за четыре года беспросветной работы не видела ни белого света, ни… Денег.
Посмотрела на Витю, словно впервые. И с этим человеком я собиралась строить свою жизнь? Замуж и детей семеро по лавкам? Жгучее чувство большой задницы красным флагом сигнализировало мне о беде. Но теперь обратной дороги не было…
