Как далеко зайдёт эксперимент?

Как далеко зайдёт эксперимент?
О книге

Как много вам известно о жизни учёных? А что, если в их размеренную повседневность вдруг ворвётся нечто неподдающееся объяснению?

В глубине непролазной тайги, на отдалённой от цивилизации биостанции, семеро ученых-энтузиастов обнаруживают странное существо, чьи способности выходят за пределы их понимания. На первый взгляд, это открытие кажется настоящим подарком и захватывающим научным вызовом, но как далеко готовы зайти учёные в поисках ответов? И действительно ли эта история так проста и радостна, как видится сначала?

Книга издана в 2024 году.

Читать Как далеко зайдёт эксперимент? онлайн беплатно


Шрифт
Интервал

Глава 1

Лев Игнатьевич разбирал свои записи, нервно притопывая ногой и многозначительно пошмыгивая. «Ну не могло же оно никуда деться, – бормотал он себе под нос. – Не могло! Там же просто всё: план, дозировки, чертежи! Дурья бошка, ищи лучше! Ну зеньки-то разуй!»

В минуты особых душевных терзаний Лев имел привычку на разговор сам с собой, причем самого строгого характера. После небольшой передышки на почесывание затылка или, как Игнатьевич бы сказал, «репы», поиски продолжились с усиленным рвением. Вместе с пожелтевшей бумагой в воздух вздымался столб отборной домашней пыли. Под тяжестью ботинок пол жалобно вскрипывал.

Предательски заваленный стол на четырех шатающихся ножках не менял своего состояния всё время, что Лев Игнатьевич помнит себя здесь. А прошло уже более двадцати семи лет с его первого дежурства. По распорядкам биостанции, каждую неделю кто-то сидит на вахте в полевой или, простыми словами, дикой её части. Главной задачей избранного является следить за общей обстановкой на территории. При обнаружении опасности есть инструкция: бить в большой колокол, стоящий прямо у крыльца. На первый взгляд этот обычай может показаться диким и даже варварским. Двадцать первый век как-никак на дворе, а тут колокол. Появился этот предмет местного ландшафтного дизайна сорок лет назад. Доктор геолого-минералогических наук тех времен спер его из ближайшей полузаброшенной деревни и притащил сюда. Теперь это можно сказать одна из местных достопримечательностей.

Дежурный домик одновременно для орнитологов служит и кольцевальным. Тут они вне сезона миграции вальяжно попивают кофе с коньяком и, не торопясь, как бы между делом важно дуют в дрожащие от страха теплые брюшки крылатых, взвешивают их и дарят поблескивающие алюминиевые кольца. Это всё, конечно, так выглядит только со стороны, а на деле же великие умы занимаются исследованием птиц с помощью отлова и прижизненной обработки. Однако в период миграции всем становится резко не до кофе. Работа кипит, карандаши стираются в ноль, а новоокольцованные особи с чувством полного облегчения одна за другой вылетают из лап учёных. В эти моменты опытные орнитологи больше походят на свежесмазанные станки, слаженно и быстро отрабатывающие свою заводскую программу.

Кольцевальней в этих краях называется бревенчатый деревянный дом на одну маленькую комнату в двадцать квадратных метров. Днем работа здесь спорится, а вечером сладко посапывает в углу на скамейке дежурный. Внутреннее убранство помещения полностью соответствовало его столу. При входе в дом вместе с бардаком в глаза бросается расположенное над ним панорамное окно – центр композиции. По левую и правую стороны тянутся почти до самого входа окна поуже и поменьше, образуя вместе стеклянный ансамбль, напоминающий букву «П». Подоконники дополнительно выполняют функцию и столешниц. Под ними обычно можно найти от четырех до шести табуреток разной высоты и степени удобства. Все они, также как и колокол, когда-то попали сюда из деревни по соседству. За спальню и гостиную отвечает угол по левую руку от входа, с расположенной в нем резной скамьей, накрытой пыльным матрасом. Можно было бы подумать, что родная её среда обитания та же самая заброшенная деревня. Ан-нет, это подарок от северных коллег. Особый шарм дому придают, конечно же, детали. Каждый сантиметр стен завешен вырезками из журналов и газет, рисунками и записями от руки, открытками и этикетками. А в редких, свободных от творений целлюлозно-бумажной промышленности пространствах, приглядевшись, можно заметить нацарапанные надписи, которые способен разобрать разве что их создатель, да и то не факт. Всю эту бравую инсталляцию завершают бусы из птичьих колец и разноцветные хлопковые мешочки, гордо свисающие с оленьих рогов.

Именно в этом беспорядочно-организованном пространстве Лев Игнатьевич никак не может найти что-то так важное для себя. Вдруг его поиски прерывает звонкая мелодия. Двумя широкими шагами учёный добирается до матраса и вытаскивает из-под него свой спутниковый телефон. В такой глуши без помощи свыше никак не обойтись.

– Комаров у аппарата, – протараторил в трубку Лев Игнатьевич.

– Лёва, привет. Вот только сегодня добралась, – зазвучал мягкий женский голос.

– Это ты хорошо успела, вовремя уехала. Сейчас тут опять не дороги, а полная каша.

– Манная?

– Она самая, да ещё и с комочками. Теперь только ждать, когда всё подсохнет, – раздался грустный бас. – А пока улучшений не предвещается… Как там Соня?

– Всё хорошо. В садик, правда, ходить не хочет.

– Ну конечно, после четырех месяцев на природе я бы тоже в садике выл.

– Ничего не знаю, маме нужно закрывать грант. Пол годика потерпит и в школу, а там уже на домашнее обучение переведем и как-раз можно планировать поездку в Китай, – после сказанного в трубке послышался глухой стук, а после него и детский плачь. – Ладно, я побежала. У меня тут опять ЧП. Напиши, как будешь у угла. – Промурлыкал женский голос и связь прервалась.

Лев Игнатьевич бросил телефон на матрас и вновь деловито принялся чесать затылок. Ни свежеприобретенные залысины, ни гусиные лапки у глаз, ни грязь под ногтями, ни разношенные берцы, ни прожженная дырка в спецовке так не волновали учёного, как его научная работа. С этими мыслями он каждый день засыпает и открывает глаза по утрам. Их он смакует в периоды долгих туалетных дум, и они же приходят к нему во снах. Так происходило с того момента как ещё молоденький Лёва решил поступать на биологический факультет и так будет до последнего его хриплого вздоха.



Вам будет интересно