Я родился в октябре 1962 года – в роддоме института Отто на Васильевском острове. Моя мама – москвичка, наполовину литовка по крови, отец – ленинградец. Мои прадед, дед и отец были профессорами, один – медицины, другой – биологии, третий – физики. Любопытно, что оба прадеда и обе прабабки были революционерами. Один из прадедов был соратником Плеханова и теоретиком кооперации в России. Прабабка была партийной женой Ильича во время отсидки в Казанской тюрьме. Носить передачи и видеться с заключёнными можно было только близким людям. Эта близость к вождю мирового пролетариата не раз выручала мою семью после революции, когда дорожки меньшевиков, коими были мои родственники, и большевиков окончательно разошлись. Прадеда несколько раз арестовывали, но отпускали по приказу Ленина, после того как прабабка бежала к нему за заступничеством.
Все мои деды воевали. А двоюродный по отцу погиб в самом начале войны. После победы мой дед-биолог, отец отца, возглавил факультет биологии ЛГУ. Несколько лет спустя он был сослан в Петрозаводск в рамках дела вейсманистов-морганистов. Сам он изучал простейших, но был другом академика Полянского, и в какой-то момент ему пришлось сделать выбор: подписывать письмо Лысенко или нет. Говорят, точку поставила бабушка, которая сказала нет. Вернувшись в Ленинград, он обнаружил в нашей фамильной квартире, в угловом доме по Большому проспекту Петроградской стороны и набережной Карповки, посторонних жильцов, которых подселили за время ссылки. Хорошо, что хоть часть квартиры осталась. Там я и прожил первые два года, пока реабилитированный дед не получил двухкомнатную квартиру в пятиэтажке на углу Бассейной улицы и проспекта Космонавтов, в новом тогда районе Московского парка Победы. Туда я уехал с мамой и папой. Там прошло мое детство. Там были детский сад и начальная школа.
Квартиры в тех домах давали различным категориям служащих, научным и техническим работникам, творческой интеллигенции. Молодыми семьями практически одновременно заселяли целые районы. В результате у нас во дворе было много детей. Первое, что мне бросается в глаза сегодня, когда я оказываюсь там, – их отсутствие. Это так непривычно, ведь в пору моего детства дворы были полны играющими ребятишками.
Мы играли в пекаря и слона-мильтона, ушки и фантики, ходили на пустырь, где теперь находится СКК, собирали хабарики* и сражались на самодельных мечах, прикрываясь крышками от мусорных ведер с нарисованной школьными красками большой буквой Л, в честь царя Леонида, героя популярного тогда фильма «Триста спартанцев».
Кино было особенной страницей нашего детства. Телевизоры в массе появились лишь в середине – конце шестидесятых, было всего два канала, фильмы показывали очень редко. Все шли смотреть новинки в местный кинотеатр. Это была либо «Планета» на проспекте Типанова, либо «Зенит» и «Дружба» на Московском. Если спросить сегодня любого моего ровесника, какие фильмы он смотрел в детстве, набор окажется практически идентичным у всех жителей нашей страны. Это «Неуловимые» в трёх вариантах; «Анжелика – маркиза ангелов» с Мишель Мерсье и Робером Оссейном; фильмы про Виннету, Зоркого Сокола, Большого Змея с Гойко Митичем; про комиссара Романа и Миклована; «Три мушкетера»; «Фантомасы» и прочие комедии с де Фюнесом; Гайдай; «Новые Центурионы» и «Генералы песчаных карьеров». При выходе очередного бестселлера в наш районный прокат мальчишки и их игры мгновенно менялись и становились похожими на героев и сюжет то «Золота Маккены», то «Четырех танкистов и собаки».
Большая часть моего времени вне школы в те времена проходила в Кавголово на тренировках по горным лыжам. Иногда я уезжал на сборы прямо посреди учебного года. И все же я попробовал дворовой жизни в полной мере – от глобальных игр в войнушку и слежкой за девочками до проблем со старшими хулиганами и драками с соседними дворами. Всю малышню тогда приводил в трепет Парк Победы и мифические «парковские» – группировка хулиганов, которых на поверку никто из нас никогда не видел. Одно время меня преследовал мальчишка, настоящий хулиган, который караулил меня по дороге в школу и нещадно «тряс» на деньги. Не бил, но всячески измывался. Странно, что у меня не вызывала удивления, казалось бы, ни на чем не основанная его неприязнь ко мне. Скорее всего, он был просто плохим человеком с проблемным детством. Звали его Игорь Капинос. Я никому не жаловался и старался его всячески избегать. Прошло столько лет, а я до сих пор чувствую унижение и собственное бессилие перед его наглой ухмыляющейся рожей. Однажды подростком я снова встретил его на бульварной части проспекта Космонавтов. Я был с Димкой Мироновым, и Капинос не решился «наехать», лишь сказал какую-то гадость.
То же презрение и ненависть я испытываю к бандитам, которые трясли всю страну в девяностые и продолжают трясти ее сегодня.
Наше детство было безоблачным и счастливым, родители молодыми, а улицы безопасными. Сколько ярких счастливых воспоминаний несет моя память, не хватит и целой книги! Чего стоили шоколадные батончики по двадцать восемь копеек, которые я покупал у станции метро «Парк Победы» на деньги, выданные мамой на завтраки и обеды в школе. Потом появились удочка и рыболовные снасти, детали железной дороги и аквариум с рыбками. И пластинки. А купание в Парке Победы летом и катание там же с горок на лыжах и по льду на ногах зимой!..
