Карловый мост. Пражский цикл стихов (из произведений 2014–2019 годов)

© Николай Андреевич Боровой, 2019

ISBN 978-5-0050-6734-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часто говорят мне, что Европа

Пару лет – и вся сгорит в огне,

Воцарится полумесяц скоро

На покрытом патиной кресте,

Будто бы давно вся провоняла

Терпкой, мусульманскою мочой,

Будто за бесценок распродала

Гордость, и достаток, и покой.

Перестроят церкви под мечети,

Парки – под молельные дворы,

Скупят толстомясые эфенди

Все ее отели и дворцы,

Поголовно будут все в хиджабах

Гарцевать по рю де Риволи,

по Шанс Элизе и на Монмартре,

По тропам Жарден де Тюильри.

В кипе иудейской ли, в платочке

Христианском ты уж не пройдешь.

Кончилась Европа, и до точки

Слабость довела ее и ложь.

Пару лет – и ляжет все во прахе,

Ведь уже сейчас по швам трещит,

Исчезает в мусульманском мраке

Континент от Осло по Мадрид,

И от нищей Варны до Парижа,

От Стокгольма до Бордо и Канн,

Будет мусульманину он ближе

Чем Египет, Катар и Иран.

Проще говоря, пора собравшись

Скопом всем, на память разучить

Моцартовский «Реквием», без фальши

Им ее руины отмолить…

Больше века длятся уж попытки,

Твой предречь закат или финал.

Едкий Шпенглер и славянофилы,

Ницше, Достоевский, Гессе, Манн,

Путинские борзые писаки,

Плаченный израильский мудрец —

Топят все тебя в крови и мраке,

Предрекая страшный твой конец.

И когда доходят разговоры

До твоих, Европа, скорбных дней —

Толпами провидствуют «кассандры»

Про сирийских, ряженных коней…

Вот, гляжу в тебя, моя Европа…

Чуть обрюзгла, старая, и лень

Прилегла с привычным, томным стоном

Вдоль твоих бульваров и аллей…

Мечутся комфортные машины

По шампунем вымытым шоссе…

Кажутся пока твои «руины»

Очень привлекательными мне…

Ты – стара, об этом не поспоришь…

Но дает ли право возраст твой

Гибель предрекать твоим устоям,

Называть «могильным» твой покой?

Будто бы рубцы тысячелетий

Испещрили облик городов,

Будто вечно ты на этом свете

Правишь под короной древних снов.

Связь времен в тебе я ощущаю…

Римские колонны залегли

В основаниях барочных храмов…

Дышат наши суетные дни

Древних форм, идей и откровений

Неизбывным светом… Учит он,

Вдохновляет судьбы поколений,

Разбивает самый крепкий сон.

Не конец ты, вечное начало…

Вечная, спасительная нить…

Вечно из истертого кресала

Истина готова заискрить…

Вечно возвращаешь ты к истокам,

Как маяк ведешь в глубокой тьме…

По твоим истоптанным дорогам

Мы бредем к утерянным себе…

Гений Леонардо, Караваджо…

Таинство Рембрандта и Рени…

Кант и Гете, Дюрер, Микеланджело,

Моцарт и Бетховен – все они,

Многие, что здесь не помянуты,

Стали стражей, что из мглы веков

Свято охраняет горизонты,

Вечную незыблемость основ.

Здесь фундамент будущих свершений

Залит в совершившихся веках.

Гении минувших поколений

Попеклись о блудных их сынах.

Не исчезнешь, и не исчерпаешь

То, что ими скоплено в тебе…

Ты, Европа, и сама не знаешь,

Что еще грядет в твоей судьбе…

Верю, поразишь воображенье,

Поведешь, спасешь и вдохновишь…

Бесконечным кругом возрожденья

Взор веков не раз ты удивишь.

Дух твой боевой давно утрачен,

Прыть – увы – подрастеряла ты,

Твой комфорт в столетиях оплачен,

Воцарились сладкие мечты…

Может быть поэтому писаки

Всех родов, пристрастий и мастей,

Норовят топить тебя во мраке

Хитрых исторических страстей…

Труд напрасен их, моя Европа…

Путь твой долгий дал свои плоды —

Духом победишь своих врагов ты,

Превратив их в часть своей судьбы…

И тогда, когда моя могила

Потеряет контуры свои,

Ты продолжишь истиной и силой

Наполнять столетья впереди.

Моцартовский «Реквием» прекрасен…

Верующий в будущность твою,

Предпочту я «schöner Götterfunken»,

Выучу и в голос пропою.

Крах твой близкий, скорый напророчить

Стало очень модным, ведь всегда

Ловкое кликушество в почете…

Всем «пророкам» так отвечу я —

Как еврей, словцом из анекдота —

Кажется вам: вот, еще чуть-чуть?

Не спешите, ибо не дождетесь!

Вас, поверьте, раньше отпоют…

27 июня 2016 года.

Карловый мост протянулся сквозь толщу времен

Каменной, гроздьями статуй унизанной нитью…

Молча над городом древним господствует он —

Главный свидетель эпох и великих событий.

Будто красавец в летах – одинок, умудрен,

Статен и с гривой седою – все так же прекрасен.

Темною патиной лет не покрыт – осенен,

Много сумел рассказать бы – но просто безгласен.

Помнит рейтаров на сталью укрытых конях,

Поступь монархов, идущих к желанной короне.

Помнит и Прагу он в полных надеждою днях,

Ставшую символом вечной мечты о свободе.

Помнит и Моцарта… зная характер его,

Верю – не раз на мосту, окруженный толпою,

Сальный травил он про венскую жизнь анекдот,

Слышал напевы какой-то из новых симфоний…

Помнит Бетховена… Гений, тогда молодой,

Бурею летней, как страстью, внезапно объятый —

Не на мосту ли, над вздыбленной ветром рекой,

Вдруг он зачал и услышал «Аппассионату»?

Помнит и Бродского, ждущего встречи с тоской,

Грудью вдохнувшего липовый воздух свободы…

Мукою Кафки, затертого шумной толпой,

Кажется мне – он незримо, навеки наполнен.

Карловый мост, говорят, лишь для тех, кто влюблен…

Сладостью встречи искрятся спешащие лица…

Путник идет по тебе – он судьбой утомлен,

Полон тоски, и увы – не способен забыться.