***
Идешь впервые, но уж больно всё знакомо,
Как будто смысл имеет то движение вперёд.
Наука ставить под сомнение законы
Слепа, как жертва, провалившаяся в лёд.
Театр закрыт, актёры сняли маски.
Уставший зритель пробирается во тьме
Туда, где кончились все сказки, и ищет
Путь из зеркала, стоящего лицом к стене.
Они нам говорят, что важно быть быстрее,
Что впереди ждет торжество конца.
Но с каждым годом звезды всё бледнее
И воздух на рассвете с запахом свинца.
Когда на тлеющей земле следов не остается,
А по ту сторону дверей не проникает взгляд,
Уверенно, как будто всё еще вернется,
Бежишь, раскинув руки, не смотря назад…
А в серых буднях-серые надежды.
С пустым, уставшим взглядом, будто на войне,
Без сил, но ищешь, как и прежде,
Свой путь из зеркала стоящего лицом к стене.
-2019-
Пришла осень. И в городе заметно снизилось количество людей, наполняющих улицы. Джон встал с кресла, подошел к кухонному окну и привычным движением зажег конфорку под металлическим чайником. Казалось он рассматривал деревья за окном каких-то пару секунд, но чайник издал пронзительный свист и Джон, резко повернувшись вытянул руку перед собой, чтобы выключить конфорку и утихомирить этот свист, который пульсирующим стуком отдавался в голове.
–Да черт тебя дери! – разгневался Джон, схватившись за часть ручки не покрытую защитной резиной.
– И ведь опять только сам виноват! – посетовал Джон потирая ожог.
Джон давно вышел из возраста, когда в любых проблемах можно было сделать виновным кого угодно, кроме себя. Так раньше он считал, что проваленный экзамен по международному праву был исключительным следствием отключения электричества накануне подготовки. В тот день Джон был «вынужден» прекратить готовиться к экзамену и предпочел пойти спать. Джон не был женат, так как и отношения с девушками у Джона подчинялись обстоятельствам непреодолимой силы и уж если кто-то на него сердился, то тут уж видимо звезды так сошлись и лучше всего дождаться, когда всё пройдёт как-нибудь само. Но само не проходило, как и ожог, который, казалось, охватил половину ладони.
Так и не налив себе чая, Джон вышел с кухни, лениво напялил штаны с вытянутыми коленками, накинул кардиган с капюшоном и, хлопнув дверью, спустился по лестнице из дома к припаркованному рядом с домом фольцвагену поло.
Вчера намытая до блеска машина, потеряла свое великолепие и вновь выглядела, как обычное невзрачное средство передвижения.
–А ведь я за тебя даже не рассчитался еще! Тэ-э-экс что там у нас… да! Еще два года и четыре месяца! И всё! И я смогу больше не беспокоиться о кредите за машину!
Джон прекрасно понимал, что по прошествии двух лет и четырёх месяцев он, скорее всего, возьмет еще один кредит, чтобы купить фольцваген посвежее… Но эти проблемы были еще очень далеки и если о них не задумываться, то и беспокоить они не будут. Так считал Джон, так считала добрая половина города…
Через каких-то сорок минут Джон уже стоял в очереди супермаркета, где как обычно положил в корзину куриное филе, банку кукурузы и пару банок пива с копченым сыром. Очевидно, вечер обещал быть спокойным. Джон планировал провести его у экрана телевизора за просмотром только вчера вышедшей серии любимого сериала. За восемь сезонов он не пропустил ни одной серии и сегодняшнюю ждал с особенным интересом, поскольку в ней должна была наконец-то произойти развязка целой сюжетной линии, которая то лихо закручивалась, то вяло текла с самого начала сериала.
–Вам пакет?
–Что? – очнулся вдруг Джон.
–Пакет нужен? – повысив голос, повторила кассир.
–Нужен, конечно! Я что, в руках всё понесу? Я у вас через день бываю, можно уже запомнить, что мне всегда нужен! Я вот вас уже запомнил, как вас там…э-э-э…Энни? Эбигейл? Ой, да не важно, в лицо-то я вас точно давно узнаю!!!
Возмущение Джона прошло моментально, но осталось какое-то дурацкое чувство, что он и правда знает в лицо каждого кассира в своем немаленьком, но тесном городе. Казалось и путь домой он знал так хорошо, что доехал бы обратно домой с завязанными глазами. Занятый этими мыслями он примчал к дому по инерции, совсем позабыв, что планировал заехать на заправку на обратной дороге.
Достав одну банку пива и, бросив пакеты, Джон уселся на диван. Чтобы взять пульт он закинул руку за голову и одним ловким движением достал его из-за спины. Он всегда оставлял пульт на спинке дивана, это позволяло не подниматься лишний раз и не тратить время на его поиски.
Дззз. – коротко прозвенел звонок в дверь.
– Кого еще там принесло, я никого не жду. Или жду?! Да нет же, сегодня точно не жду.
Джон дал шанс человеку за дверью одуматься и уйти восвояси, но звонящий был упёрт и второй раз Джон услышал уже более продолжительный и настойчивый «Дзззззззз»!
Так и быть, не уходишь сам, сейчас я тебя пошлю куда подальше. Джон повернул защелку, повернул ручку и, не успев раскрыть рта, застыл. На пороге не было никого, но стояла высокая картонная коробка, будто из-под маленького холодильника, а из неё на уровне глаз Джона торчал раскладной нож. Ножом к коробке была приколочена смятая записка на рваном листе.
