Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА

Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА
О книге

Перед вами биография человека, вошедшего в историю НБА, – Кевина Гарнетта. Кто-то называет его безумцем, другие же восхищаются непревзойденным талантом. Факт один – никого Гарнетт не оставляет равнодушным.

У Гарнетта множество положительных качеств, которые помогли ему добиться успеха: высочайший рост, способность подбирать отскоки, отличный средний и поставленный дальний бросок, а также отменное видение площадки. Но так он жил не всегда.

Книга издана в 2023 году.

Читать Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА онлайн беплатно


Шрифт
Интервал

© Copyright © 2021 by Garnett Enterprises LLC + Credit shall be given to Simon & Schuster, Inc., as the original publisher.

© Фото на обложке: © Al Bello / GettyImages.ru

© Качалов А., перевод на русский язык, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Я посвящаю эту книгу

своим прекрасным детям и семье

Тот, кто злит тебя, овладевает тобой.

KG 

A

«Anything is possible!» · Arm Wrestling · Arrival · Atlanta · Red Auerbach

«Anything is possible!» / «Все возможно!»

То был 2008 год. Тринадцать сезонов спустя я наконец выиграл гребаный финал и помог «Селтикс» завоевать первое за более чем двадцать лет чемпионство.

Когда прозвучала сирена и игра завершилась, время как будто остановилось. Мой разум застыл. Я пол-игры ждал броска с сиреной, но на деле случился вынос. Мы разгромили «Лейкерс» с перевесом в 39 очков. Конфетти летело с потолка вниз, пока я возносился вверх. Я никогда не испытывал такого кайфа или возбуждения.

Я пребывал в состоянии блаженства: люди хватали меня, обнимали, целовали, плакали; я взглянул на свою жену, увидел детей, членов семьи, друзей, болельщиков, а потом, как бывает в кино, мой мозг вошел в режим перемотки, начав проигрывать какие-то сцены из прошлого, с бешеной скоростью и все разом: вот я прыгаю к кольцу у въезда в гараж дома Билли, хотя едва знаю, как нужно бросать мяч, вот бужу весь квартал в Каролине в пять утра, потому что не могу перестать оттачивать дриблинг; вот я ребенок из деревни, потом уже подросток, пытающийся постичь суровые улицы Чикаго; победы, поражения, шишки, синяки, миллион воспоминаний, миллион часов упорных тренировок, рубил, колотил и рвал когтями, чтобы добраться туда, куда мне было так нужно, и вот я наконец здесь. Репортер Мишель Тафойя держит микрофон у меня перед лицом. Толпа фанатов «Бостона» сходит с ума. Ей приходится кричать, чтобы я мог ее расслышать.

«MVP лиги. Лучший оборонительный игрок года. Теперь пришло время добавить к вашему резюме титул чемпиона NBA. Каково это?»

Я прикладываю руку к новенькой чемпионской кепке на своей голове.

«Блин, я сейчас так взволнован…»

Я беру секундную паузу, чтобы собраться с мыслями.

Еще один поток картин начинает мелькать у меня перед глазами: вот я сижу в Ruth’s Chris на семейном ужине; вот смотрю, как Ди-Уэйд играет против Чонси в финале Восточной конференции; вот мои трудности в Гринвилле, турниры AAU, бесчисленные игры в бесчисленных парках в бесчисленных районах, вот я движусь к цели, расту, не останавливаюсь, учусь и горю энергией, которая с каждым годом становится все интенсивнее, я жажду этого успеха, я желал его все свои двенадцать лет в Миннеаполисе, желал выиграть этот трофей для фанатов «Ти-Вулвз», потом для фанатов «Селтикс», я желал этой главной победы, этого чемпионства сильнее, чем чего-либо еще в этой жизни, – сильнее денег, славы или секса. А теперь осознание наконец щелкает в моем мозгу, бежит струйкой вдоль позвоночника, перетекает в мою душу, и тогда я снимаю свою кепку, запрокидываю голову назад и ору как умалишенный:

«Все возможно!»

А несколько мгновений спустя я добавляю: «Это вершина мира! Вершина мира! Я официально лучший! Я аттестован!»

Я ору так громко, что мой голос можно расслышать даже за верхними балками, откуда свисают шестнадцать – а вскоре их станет семнадцать – чемпионских полотнищ. Его отзвуки улетают к самым небесам. Я кричу туда, кричу Малику Сили и Элдрику Лиамону, кричу всем, кого любил и потерял. Всем, кто помог мне дожить до этого момента.

Посреди всей этой безумной кутерьмы я вижу Кобина. Я называю его Кобином, или просто Бином (Bean), потому что его отца звали Джеллибин (Jellybean). Бин знает, через что я прошел. Я гнался за ним, гнался за Шаком, гнался за Тимми, гнался за славой их династий, и теперь этот момент принадлежит мне.

«Поздравляю, мужик, – говорит Бин. – Наслаждайся этим моментом, потому что больше таких не будет. Встретимся в следующем году, лошара».

Я вынужден давать отпор, вынужден говорить: «Мы теперь в полной боеготовности. Это не то дерьмо, что было в Миннесоте».

«Поглядим».

«Передавай привет Ванессе и детям, – говорю я. – Люблю тебя, брат мой».

«И я тебя, пес».

Затем я заключаю его в крепкие объятия гориллы, хватая за шею и говорю: «Бин, вы сегодня улетаете?»

«Да, черт возьми, – сказал Коб, – мы сваливаем из этой параши».

Это прекрасно, ведь я знаю, как сильно он раздражен – Бин ненавидит проигрывать сильнее, чем кто-либо, – но я также знаю, что он счастлив и рад за своего OG[1].

Как и я, Бин свято верит в несгибаемый человеческий дух. Именно этот дух и делает возможным все. Эти слова идут от самого моего сердца, из самого нутра, из жизни, которую я прожил. Эти слова применимы к настоящему моменту, к этой самой секунде, потому что вот он я, чувак с СДВ и СДВГ – и вследствие этого не прочитавший в своей жизни много книг, – пишу сейчас свою собственную книгу. Ну чем не наркотрип?

Синдром дефицита внимания и синдром гиперактивности с дефицитом внимания. Мне диагностировали оба. Также у меня выявили дислексию, а это значит, что любую написанную херню я вижу задом наперед. Я вижу всякое в глазах. Долгое время я считал себя умственно отсталым, до тех пор, пока один мой большой друг – респект Тори Остину – не сказал мне: «Эй, чувак, возможно, это намек на то, что у тебя есть суперспособности». Слова Тори были как нельзя кстати. До того момента я мирился с ощущением собственной колоссальной неполноценности, потому что учителя не слезали с меня из-за того, что я не умел нормально читать. Формальный диагноз мне поставили лишь много позже, когда я уже повзрослел. Будучи деревенским пацаном из Южной Каролины, я не имел доступа к искушенным профессионалам своего дела, которые могли бы выяснить, что со мной не так. Я с трудом справлялся со словами на бумаге.



Вам будет интересно