ПОЛТЕРГЕЙСТ
– Как давно вы стали замечать странности? – Спросил журналист, нажав на кнопку своего маленького карманного диктофона. Я еще подумала: "Надо же, кто-то еще пользуется этим старьем?!".
– Все началось неделю назад. В первую ночь, я проснулась от резкого грохота. Мне даже кажется, что мою кровать при этом звуке тряхнуло. Но, я решила, что мне просто приснилось…. Но потом, так стало повторяться каждую ночь. На третий раз я специально посмотрела на часы, было 3 часа ночи. На четвертый, в такое же время… и дальше… и снова… – Когда я вспоминала все эти ужасы, мой голос слегка дрожал. Я невольно перебирала пальцами платье, опустив глаза вниз, чтобы не смотреть на журналиста. Думала это поможет. Но, я все равно очень нервничала.
– Что еще вы заметили? – В отличие от меня, его голос был ровным, казалось его совсем не интересует то, что со мной произошло и он здесь просто потому что это его работа.
– Вещи стали перемещаться сами собой. Положив книгу в одном углу, я находила её в другом. Открытая дверь становилась закрытой и наоборот. А позавчера… – Меня затрясло. Голос сел и я не могла произнести ни звука. Журналист, казалось привыкший к такому повороту событий, налил мне воды и терпеливо ждал, когда я снова смогу говорить.
– Спасибо… – Сказала я, он лишь кивнул. И после небольшой паузы я заговорила вновь. – Позавчера, после грохота я проснулась уже на полу… И не могла пошевелиться… Я увидела что-то темное в углу… Оно… – Я часто задышала. Вспоминая ужас, что я ощутила, мне было трудно оставаться спокойной. – Оно смотрело на меня. Я это чувствовала. А потом… Оно кинулось на меня. Я не знаю, я так сильно испугалась, что закричала и закрыла глаза. А когда открыла, уже никого не было… и я могла шевелиться… Журналист все так же молчал. И всё время кивал.
– А в прошлую ночь, я очнулась в другом месте… Я очнулась в подвале…
– В подвале? – переспросил журналист, но в его голосе не прозвучало ни нотки удивления.
– Да… Не знаю, как я там оказалась. Может ходила во сне, а может что-то меня туда утащило… – Сердце отбивало такой ритм, что можно было бы танцевать чечётку. Я глубоко вздохнула и продолжила.
– Было темно. Страшно. И я ощущала чьё-то присутствие. Я чувствовала взгляд. Тогда я получила это… – Я подняла рукав платья. На моей руке уже посиневшая и покрытая корочкой красовалась огромная царапина. Журналист, впервые за время нашего разговора приподнял бровь и посмотрел на меня с сомнением.
– Оно запустило в меня вазу… – Почти шепотом сказала я, но потом повторила громче. – Оно запустило в меня вазу. Следом полетели еще с десяток разных вещей. Я отделалась только царапиной и сильным испугом. Я побежала к выходу и тут, оно схватило меня за ногу и потащило вниз, в погреб, который я использую для хранения вина и овощей. – Я наклонилась вперед и указала на след от пальцев на своей ноге. Журналист нахмурился, но ничего не сказал. В этот момент, в соседней комнате, само включилось радио…
Мы оба замерли. Радио играло очень тихо, сложно было разобрать что это была за песня. Мы перевели взгляд друг на друга.
– Вы живете не одна? – Уверена, он отчаянно искал разумное объяснение происходящему.
– До недавних пор думала, что одна… – Радио затихло. В наступившей тишине, я услышала дыхание, дыхание журналиста, оно участилось.
– Послушайте, я обратилась в общественность, потому что не знаю куда еще обратиться. Может, если всё это предать огласке, найдутся люди, которые смогут мне помочь… – Я сделала небольшую паузу, приводя в порядок свои мысли. – Я даже в Бога не верю. И всё что здесь происходит… может я схожу с ума? Как тогда объяснить вот это? – Я потерла царапину и снова посмотрела в комнату, где стояло радио. Послышался скрип открывающейся двери.
На секунду мне показалось, что журналист потерял над собой контроль и сейчас, как любой нормальный человек, вскочит и с воплями побежит прочь от этого проклятого места. Но, только на секунду. Он перевел взгляд на меня, и сказал:
– Должно быть кошка… Или собака…
– У меня нет животных… – тяжело дыша, произнесла я, слыша как продолжает скрипеть открывающаяся дверь. Перемена в его взгляде говорила о раздражении. Он мне не верил.
– Хорошо, Мисс, тогда я схожу и проверю. И если это не окажется ваш знакомый, которого вы уговорили подыграть вам… То мы продолжим этот разговор… – Дверь захлопнулась с такой силой, что с потолка посыпалась штукатурка. Я вскрикнула, а журналист вздрогнул и вскочил на ноги.
– Кажется, ему не нравится что вы здесь… – Нервно проговорила я. В этот момент свет в доме замигал. Когда пришел этот человек, уже смеркалось, теперь за окном совсем стемнело. Свет с нарастающей интенсивностью продолжал мерцать, пока в конце концов совсем не погас.
– Это совсем не смешно. Если вы пытаетесь таким образом меня убедить, то перестаньте.
– Уверяю вас, это не я…
Дверь подвала снова заскрипела. В полной темноте и тишине, были видны лишь очертания предметов, а слышен был лишь стук собственного сердца. И еще дыхание, частое, это дышал журналист.
– Я сказал, перестаньте! – Его голос звучал звонко и грозно, но можно было различить в нем уже нарастающие нотки паники и страха.
