Блошиный рынок, барахолка, толкучка – место, где люди продают и покупают старые, бывшие в употреблении или просто не пригодившиеся вещи. Также на блошином рынке продаются и покупаются антикварные вещи, предметы старины, предметы коллекционирования и прочие специфические товары по интересам.
При чём тут «Блошка» спросите вы? А при том, что именно с посещения этого злачного места и развернулась череда злоключений нашего бухгалтера, сорокапятилетнего холостяка Семёна Ильича Калиткина. Человека самой мирной профессии, заурядного и незлобивого романтика, но с амбициями, тлеющими в недрах его подсознания и рвущимися наружу. Ибо каждый из нас, за редким исключением, мнит себя в чём – то этаким, не чета остальным. Кто знаниями, кто ловкостью рук, кто умением охмурять. Всяк по-своему: от хамоватого трамвайного кондуктора до истового служителя культа. Ну, а чем "этаким" блеснул главный герой повести Семён Ильич Калиткин, читатель узнает, пройдя часть его жизненного пути вместе с ним.
И что бы более не возвращаться к обсуждению "облико – мореле" Семёна Ильича, позвольте выложить вам на стол, и вскрыть, все его краплёные карты. ( Да простит меня за это Семён.) И те, что он с превеликим удовольствием раскрыл бы сам, окажись мы с ним за рюмочкой чая. И те, что ни под каким предлогом, даже под дулом пистолета он не раскрыл бы ни за какие коврижки.
Со своей стороны я обязуюсь приложить максимум усилий, дабы вывести Семёна Ильича Калиткина на чистую воду, полностью осознавая связанные с этим риски.
Увы, грешен наш Семён Ильич, грешен. Ибо живёт в мире, погрязшем в пороке, являясь неотъемлемой частью его, где грех, как это не парадоксально, такой же движитель прогресса, как и благодетель, а сатанинская валюта, которой расплачиваются грешники за свои прегрешения, звенит, в том числе, и в благочестивых карманах и кошельках – у вас, господа!
Но поскольку биограф Калиткина – то есть, скромный автор этих строк, – персона, скажем прямо, не то чтобы щепетильная, да что там, совсем даже не щепетильная, то он, недалеко ушедший от своего героя в умении лавировать между моралью и пороком, не станет терзать себя угрызениями совести обличая Семёна Ильича. А просто понаблюдает за ним.
Чтобы читатель смог постичь всю глубину мотивов, что двигали Семеном Ильичом Калиткиным, автор позволит себе ненадолго отступить в прошлое героя – к событиям, ставшими поворотными в его судьбе.
Первые главы станут тем краеугольным камнем, на котором воздвигнется вселенная главного героя повести. Прочтя их, вы не просто последуете за Семеном, а узрите мир его глазами, глазами его верных друзей и заклятых врагов. И если Фортуна улыбнется вам, то проникнете в самые сокровенные уголки его мятущейся души, став невольным свидетелем его крамольных мыслей и дерзких безумств. Поверьте, этот мечтатель еще сумеет вас удивить!
Пребывая в зыбком равновесии надежд и разочарований, Семён прочесывал торговые ряды Блошиного рынка в поисках очередной старинной монеты. Его коллекция – ненасытный пожиратель времени и денег – сама себя не пополнит.
Из пятерки знакомых "блошиных" менял, что делили с ним страсть к нумизматике, на месте оказался лишь Николай. Будни – скупые на удачу дни. У Николая на продажу – лишь горсть советских монет да монеты-странницы, привезенные туристами: фунты, динары, драхмы, песо.. Товар ходовой, но презренный для коллекционера.
С Николаем Семен знаком был не один год. Сосед по двору, он то и дело возникал в поле зрения: то на тесных рядах блошиного рынка, то на автобусной остановке – нити судьбы неумолимо переплетались, исподволь притягивая их друг к другу.
А пару раз они даже делили на двоих бутылку "Зубровки" в укромном уголке запретной зоны, у шлюзов, прячась за толстыми стволами берёз. Оттуда, словно загипнотизированные, они следили, как корабли, послушно входя в шлюзовую пасть, поднимались или опускались в своей каменной ванне. Тяжело груженые баржи, словно дремлющие киты, тянули к шлюзам неутомимые буксиры, неистово взлохмачивая темную гладь канала. А чуть поодаль, за чертой, где заканчивалась власть запретов, вилась излюбленная пенсионерами тропа. А вдоль нее, как памятники былому веселью, то тут, то там, валялись пустые пивные банки.
Однако по выходным здесь закипала жизнь. Источая дразнящий шашлычный аромат тлел в мангалах древесный уголь, накрывались импровизированные столы на полянах, соревновались в громкости музыкальные центры – молодежь предавалась беззаботному отдыху, словно стремясь вырваться из серых будней.
В прошлый раз судьба подмигнула ему, одарив редким экземпляром. То была медная Полушка 1735 года выпуска, с упрощенной версией герба, монетой, выпущенной во времена правления императрицы Анны Иоанновны. Сегодня же удача, словно капризная девица, отвернулась от Семёна. И все же, день не был потерян безвозвратно.
Уже у выхода его взгляд зацепился за странный артефакт – электронную игрушку, жалкое подобие разума – умную колонку – "Алиса", – сиротливо примостившуюся среди прочего рыночного барахла. Семен лишь скользнул по ней взглядом, не собираясь покупать, но этой мимолетной задержки хватило, чтобы назойливый торговец кинулся в атаку.
