Ключи Пангеи. Вестник из бездны

7 мая 1999 года, Алексей Чадов, 5 лет

Вечно жизнерадостная Клементина. Она научила меня словам, которые я говорил.

Учила видеть мир настоящим, не обращая внимания на голоса глупцов у вершин власти и системы образования. Заботилась, оберегала, добавляя красок картине мира сквозь мой крохотный словарный запас. Серое безжизненное полотно, отражающее переезд из города-миллионника в глухомань, резко ожило, стало двигаться, меняя саму идею картины. Теперь вместо одного человека на ней были трое.

Семья из матери, отца и ребенка, постоянно путешествующая по разным странам.

Наша общая история началась в одной глухой деревне Лисий Лес, под Новгородом, в 1999 году. Бабушка Фрося сидела на кровати, глядя прямо перед собой в одну точку. Лицо не выражало ни эмоций, ни намека на умственную деятельность. По дому ходили вечно хмурый Велерад и улыбающаяся Клементина.

– Обязательно было уничтожать им матрицы личности? Бабка, понятно, скажет потом, что наши прототипы переехали в другой город. Пацана-то зачем? Сил угрохали в пять раз больше нормы.

– Договор, сир Велерад, – единственный раз на моей памяти она обратилась к нему, используя уважительное «сир». – Я в своем праве. Знали бы вы, как эти дикари растили своего сына! Угнетение сознания, подавление черты любопытства, словесный абстракизм, двойные понятия у слов. Проще разрушить фундамент такой личности и выстроить ее заново. К тому же дитя нам нужно для легенды. Ты сам всегда говоришь…

Велерад кивает, не дослушав:

– Если могу кого-то использовать, я делаю это. Принимается. Заканчивай и уходим.

Теплые руки Клементины легли мне на виски. Чувство чего-то чужеродного разливалось по телу, пробуждая от дремы каждую клеточку. Разум кричал от прилива бодрости. Почему? Почему именно сейчас он так кристально чист? Вся сущность пятилетнего пацана, всё то, что делало меня самим собой, собралось воедино, повинуясь чужой воле.

Мягкий голос Клементины обволакивал собравшееся в шар сознание.

– Силами неба и земли. Миром, что не стал твоим домом. Прости меня, тот, кто пришел в него, и кого он не принял. Нарекаю тебя Чудом и признаю сыном.

Мне дали имя! Разум обрел ясность, слова – смысл, а память, вытащив все увиденное из краткосрочной области, переложила в долгосрочную. Я понял все сразу. Велерад и Клементина выглядят как мои родители, но ими не являются. Просто используют маски чужих личностей и зачем-то пришли в наш дом.

Тепло от рук Клементины быстро начало слабеть. Велерад, недовольно глядя на нее, пошатнулся и оперся на стену.

– Ритуал наречения? Ты, дура, совсем с ума сошла? Столько сил вбухала в это низшее подобие человека? Он даже не одаренный! Сколько начал ты ему отдала? Сотню? Две?

– Договор, – Клео, пошатываясь, поднялась на ноги. – Я в своем праве. Сила приняла его, раз дала разрешение на наречение. Ресурсы маны у нас, может, и одни, но это не значит, что я буду все делать так, как тебе удобно. Имя – это одна из сильнейших магических печатей. Если тебе действительно нужно хорошее прикрытие, потрудись заложить для этого хорошую основу.

– Чокнутая баба! Хватило бы и клички для примата.

По документам меня зовут Алексей Чадов, пяти лет от роду. Но имя, данное Клементиной, имеет куда больший смысл и значение, чем простая запись на бумажке. Имя – это центр личности, вокруг которого выстраиваются все блоки памяти и связи с миром.

Бабушку Фросю «откачали», внушив ей воспоминания о том, будто ее сын с непутевой женой переехали из деревни Лисий Лес в город, прихватив сына. Так началась моя новая жизнь.

В России у ребенка до четырнадцати лет есть всего один документ – свидетельство о рождении. В нем нет данных о ДНК, фотографии или отпечатков пальцев.

В четырнадцать родители могут притащить в паспортный стол чужого ребенка и назвать его своим. Кто знает? Может, им свой не понравился. У Велерада с Клементиной были другие причины. Семейная пара с ребенком, путешествующая по всему свету, привлекает куда меньше внимания, чем просто супруги или одиночка. Поэтому они взяли личности моих родителей, Даниила и Светланы Чадовых, и теперь используют их.

Так началось мое путешествие вокруг света длиной в пять лет. Музеи Москвы, руины в Греции, Парфенон, подземный город Петра, еврейский Израиль, мусульманская Мекка, статуи острова Пасхи. Велерад таскал нас с Клео по всему миру, разыскивая старейшие памятники истории и следы какой-то Колыбели Цивилизаций. Она снабжала «папу» маной для его сверхнавыка Слова и даже “делилась с ним крупным сознанием”, все свободное время уделяя моему воспитанию, словно я был ее настоящим сыном.

Каждый день, каждый прожитый час, Клементина старалась меня чему-то научить. Вечно молодая шутница, энергичная на людях, она подкалывала Вела, когда требовалось подтвердить легенду супругов. Обычно такое происходило на таможенном контроле или при заселении в очередной отель. Светлые волосы, веснушки на всем лице, зеленый оттенок глаз и поразительно яркий смех. Если бы существовала одаренность в виде жизнерадостности, то Клео однозначно ее бы имела. Велерад как-то обмолвился, назвав ее «любимой дочерью неба». Некий дар, черта души или способность позволяли ей быстро восполнять свой запас очищенной маны и делиться им с другими.