Он прижал меня к стене. Одной рукой сильно надавил на грудь, чтобы я не дергалась, а второй сорвал со своей щеки повязку.
– Смотри, что ты сделала! Смотри! – Янис схватил меня за волосы и рывком почти впечатал в свою левую щеку, на которой был безобразный шрам размером с указательный палец. – Нравится? – Его пальцы сильнее сжали корни волос. – Ну же, звереныш, ответь, тебе нравится этот шрам?!
– Нет, – пискнула я и заревела. – Прости меня!..
Пальцы еще сильнее дернули мои волосы. Казалось, еще чуть-чуть, и голова взорвется от боли. Он наклонился к моему уху и быстро проговорил:
– Это из-за тебя я не попал на встречу с приемными родителями! Из-за тебя лежал в больнице! А когда увидел свое уродливое отражение в зеркале…
Он резко замолчал, в его глазах застыли слезы. Потом оттолкнул меня, ударив головой о дверной косяк. Отошел на пару шагов, смахнул со щек слезы и оглядел меня с головы до ног.
– Вырядилась! Гольфики, платье в горошек, туфельки лаковые… – усмехнулся он, снова подошел вплотную, сжал кулаки и сквозь зубы процедил:
– Надеешься свалить отсюда? Да кому ты нужна после того, что сделала?! Думаешь, бантики и цветочки тебя теперь спасут? Будешь жить в детдоме до восемнадцати, а потом сопьешься, как твои папочка и мамочка!
Я расплакалась и побежала прочь.
– Беги, звереныш, беги без оглядки! И молись, чтобы мы никогда с тобой не встретились!
– Раз, два, три, четыре, пять, будем в прятки мы играть! Маша спрячется за шторку, а Кристиночка под горку, Надя ляжет под кровать, а тебе их всех искать! – Няня указала на Олега.
– Почему опять он? Я хочу водить! – взбунтовалась я.
– Будешь водить, когда на тебя укажет считалочка, – строго ответила няня.
Я крикнула ей в лицо:
– Раз, два, три, четыре, пять, надоело мне играть! – И толкнула Олега – он упал на пол и ударился головой об столик. Я засмеялась, выбежала из игровой и… открыла глаза.
Оглядела свою комнату, выдохнула. Вытерла мокрые ладони о простынь.
Боже, когда ты избавишь меня от этих снов? Или будешь всю жизнь напоминать о прошлом?
***
Шелковые занавески красиво переливались и вздыхали от слабого ветерка. Я лежала на кровати и с улыбкой смотрела на голубое небо. В мой день рождения – пятнадцатого июля – всегда солнечная погода. Мне стукнуло девятнадцать. Вот скажите, как можно почувствовать себя взрослой, когда видишь на соседней подушке длинноухого зайца-тильду в сарафанчике в горошек и красивой шляпке? Видимо, это подарок от папы. Я даже не слышала, как он входил в мою комнату.
Вообще, все нормальные люди очень плохо спят перед днем рождения. На голове вырастает маленькая корона, отлитая золотом чистейшей пробы, и именинник на один день чувствует себя особой королевских кровей. Можно капризничать, просить то, о чем давно мечтал, и, конечно же, купаться в комплиментах и пожеланиях. А я спала как убитая, так как вчера поздно вечером мы вернулись с Фиджи. Двухнедельный отдых на берегу Тихого океана был основным подарком от родителей. Хм… Если это можно назвать отдыхом. Мама не давала расслабиться, и даже лежа на шезлонге под палящим солнцем я учила французский.
– Ну, приветик, Бекки! – поздоровалась я с зайцем, прочитав его имя на ярлычке.
– Привет, Лера, – пропищала сама себе.
– Теперь ты будешь жить во-о-он на той полке.
– Ух ты! Там так много моих друзей!
– За это поблагодари папу! Он фанатеет от зайцев больше, чем я.
Я встала с кровати и прошагала к полке, висящей над моим письменным столом. Посадила зайца к его четвероногим собратьям и невольно обратила внимание на потрепанного серого мишку с пришитым ухом. По телу пробежала дрожь. Даже сейчас рука не поднималась отправить старичка в мусорный бак. Вроде бы я уже за него не цеплялась: он перестал быть талисманом, тем единственным, благодаря чему, как мне когда-то казалось, я продолжала жить в этом доме. Но в сером медвежонке всё мое прошлое! Никогда не забуду, какой ценой он мне достался…
Из неприятных воспоминаний меня вывел звонок подруги.
– Э-хей, Клюква, с днем рождения!
– Спасибо, Даш! Ты как всегда первая.
– Ну что, готова вечером поднять пару шотов за свое здоровье? – засмеялась Дашка.
– Угу… издевайся-издевайся, – вздохнула я.
Подруга знала, что алкоголь для меня – опасность номер один.
– Клюкина, ты точно уверена, что мама тебя сегодня отпустит в клуб?
– Уже отпустила.
– Ты что, ее чем-то шантажировала?
– Нет, просто разговор о том, что я хочу отмечать день рождения в компании друзей, завела еще месяц назад. Сначала она была против, потом говорила, что подумает, и тут меня начал поддерживать папа. Вот она и сдалась под общим напором.
– После того вечера она вообще боится тебя куда либо отпускать…
– О да… Мама с кем-то консультировалась и уверена, что это генетическое, передалось мне от родной матери, и вряд ли кому-то удастся это исправить.
– Офигеть, Клюква… Неужели твоя родная мать вела себя так же?
– Нет. Намного хуже.
– Ладно, не парься, сегодня я буду за тобой тщательно следить!
Пока я умывалась, слышала, как мобильник разрывал тишину моей комнаты. Наверное, еще один желающий поздравить. Я вышла из ванной и увидела, что звонила мама.
