Книга баек
От автора
В Википедии жанр «байки» определяется вот такой формулировкой: «Байка – поучительный или юмористический рассказ, иногда основанный на реальных событиях». Так вот, это у них может быть – иногда, а в этом сборнике все байки имеют под собой реальную основу. То есть описываемые в них события происходили с конкретными людьми в конкретное время и при конкретных обстоятельствах. Правда, порой при таких немыслимых и трудно объяснимых, что пришлось менять имена героев баек. Почему? А узнаете сами, для этого надо лишь открыть сборник и начать его читать. И поверьте, это занятие захватит вас с головой. Так что вперед, дорогой читатель!
Байки рыбацкие
На крючке
Как-то на рыбалку со мной увязался мой младший братишка. Тогда мне самому-то было лет восемь, а брату и вовсе пять. И я его категорически не хотел брать – рыбалка, сами понимаете, дело важное, почти интимное, многолюдия не терпит. А малолетний балбес запросто может помешать этому важному делу: начнет там камушки в воду кидать, или, того хуже, сам в нее шлепнется. И всю рыбу распугает к чертовой матери. Нет, мне он там не нужен!
Но Ринат, когда узнал, что я собираюсь на рыбалку, как начал монотонно ныть с вечера: «Хочу на рыбалку!… Хочу на рыбалку!.. Хочу на рыбалку!..», так остановился только на следующее утро. Когда вышедший из себя отец сказал мне: «Возьми его тоже! Только смотрите там у меня!».
Ну что, пришлось взять. Нас с утра пораньше разбудил отец – он собирался на работу. Мама приготовила нам бутерброды: намазала маслом два куска хлеба, присыпала их сахаром и завернула в газетку. Черви у меня были нарыты еще с вечера. И часам к девяти утра, с благословения мамки, мы с братишкой, шаркая сандалиями, ушли на озеро Долгое. Я тащил удочку, Ринат – бидончик, в котором покоилась баночка с червяками и сверток с бутербродами.
Минут через двадцать пути – идти надо было с километр, – мы были уже у цели. С утра в продолговатом озере, обрамленном зелеными камышами, еще никто не купался. хотя день обещал быть жарким. Детвора обычно набегает часам к одиннадцати-двенадцати. Так что эти пару часов нам никто мешать не будет. И брат тоже!
– Ты садись сзади меня! – велел я ему. – Будешь снимать рыбу с крючка и бросать в бидончик (трехлитровую алюминиевую емкость, предназначенную для молока дома и для рыбы – на рыбалке). Понял?
– Ага! – согласился Ринат.
Я вынул из бидончика бутерброды и червей, положил их на земле рядом с усевшимся на корточки братом, а сам зачерпнул воды из озера – она была уже (или еще) теплая, и м не сразу захотелось искупаться. Но я пересилил себя – искупнуться можно будет потом, со всеми. А сейчас надо заниматься важным мужским делом – ловить рыбу.
Я размотал удочку, с трудом наживил на крючок извивающегося червя, и забросил леску подальше от берега. Пробковый поплавок шлепнулся на неподвижную и слегка курящуюся паром зеленую воду озера метрах в полутора от меня. По воде разбежались круги, и немного покачавшись, поплавок замер.
Я застыл на берегу в классической рыболовно-пацанской позе, выставив для упора одну ногу вперед и сжимая удилище обеими руками.
Но долго стоять, впившись глазами в слегка покачивающийся поплавок, мне не пришлось: он притонул раз, другой, третий, и поехал в сторону. Ага, взяла! Я резко выдернул удочку, и через голову на берег полетел первый улов – трепещущая серебристая сорога с оранжевыми плавниками.
Рыбка сама соскочила с крючка и шлепнулась за спиной брата, запрыгала на берегу, налепляя на свою серебристую чешую песок.
– Рыба!!! – заорал во все горло мой брат, подбежал к ней и упал на нее животом. – Поймалась!
– Раздавишь! – по-хозяйски прикрикнул я на Ринат. – Неси его в бидончик давай!
Ринат, сжимая сторожку обеими руками, вприпрыжку побежал к бидончику. А я в это время поправлял сбитого на крючке червя. Он был цел, только сполз немного вниз.
– А можно, я его помою, а то он грязный? – услышал я вдруг просьбу братишки. И не успел даже в ответ открыть рот, как увидел, что первая моя сегодняшняя рыба плюхнулась в воду, вырвавшись из рук этого растяпы.
– А она уплыла, – убитым голосом сказал Ринат и скривил лицо, собираясь заплакать.
Улов мне, конечно, было очень жаль. Но не лупить же из-за одной рыбки родного брата? Тем более, судя по первой поклевке, рыбы здесь с утра собралась тьма. И все голодные.
– Ладно, – великодушно сказал я Ринату. – Еще поймаем. Ты только больше не купай их в воде, ладно?
– Ладно, – шмыгнул носом брат, снова устраиваясь на корточках на отведенном ему месте. И покосившись на бумажный сверток, добавил:
– А когда есть будем?
– Когда поймаем пять… нет, десять чебаков, – поставил я перед нами жесткую задачу.
И, оставив рядом с ним на земле леску с наживленным крючком, вернулся к удилищу и, широко размахнувшись, как обычно в те пацанские годы, через плечо закинул свою снасть в воду (это став взрослее, я научился посылать леску от себя). И тут же услышал дикий рев, от которого у меня душа ушла в пятки.
Схватившись обеими руками за рот и упав на землю, орал Ринат. А из-под его ладоней к моему удилищу тянулась леска. Это могло означать лишь одно: я вогнал своему брату в лицо крючок. Случалось, что я цеплял себя сам за рубашку сзади, за штаны, как-то даже палец порвал крючком. Но чтобы так, живого человека… Да еще своего братика, за которого мне сейчас дома так всыпят, что я надолго забуду про рыбалку!
