– Назовитесь, – потребовал человек, определённый мной как председатель экзаменационной комиссии.
Всего их было трое. Одеты одинаково, в старинные чёрные мантии, на головах – седые парики с косичками. Мне объяснили, что в Императорской академии, старейшем высшем учебном заведении страны, весьма трепетно относятся к традициям. У меня же парики и мантии вызывали ассоциацию с судебным заседанием.
Сидящих за длинным столом я мысленно окрестил Первый, Второй и Третий. Председатель – Второй, чьё лицо показалось мне смутно знакомым, – сидел посредине.
– Князь Барятинский, – назвался я. Хотя отчего-то был уверен, что моё имя прекрасно известно всем троим. – Константин Александрович.
– Покойного Александра Григорьича сын? – покивал Третий. – Знавал вашего батюшку, наслышан об утрате. Примите соболезнования.
Я молча кивнул.
– Надеюсь, что ваше решение прийти сюда принято не под влиянием некоторого душевного расстройства, – елейным голосом проговорил Второй, – каковое, в вашем положении, вполне объяснимо?
Резко зашёл. Хочет деморализовать пацана, всего полгода назад потерявшего отца, прямо с порога? Что ж, удачи.
– Моё решение принято осознанно, – отрезал я. – Уверяю вас, что нахожусь в здравом уме и твёрдой памяти.
– Что ж, воля ваша, – расплылся в ехидной улыбке Второй. – Я дал вам шанс подумать ещё раз. Как вам, вероятно, известно, до сих пор ни одному из белых магов не удавалось сдать этот экзамен.
– Мне известно, что до сих пор ни один из белых магов и не претендовал на то, чтобы его сдать, – вернул улыбку я. – Может быть, мы уже закончим обмен любезностями и перейдём к делу?
– О, – вдруг проговорил Первый.
До сих пор он не подавал голоса. Вооружившись красным карандашом, просматривал один за другим лежащие перед ним листы бумаги. Моя письменная работа – которую я сдал незадолго перед этим.
Первый протянул лист Второму. Что-то негромко сказал. Второй уставился в лист. Недоверчиво нахмурился, посмотрел на Первого. Тот развёл руками – дескать, ничего не поделаешь. Из чего я заключил, что поводов придраться к моей работе Первый пока не находит.
Второй что-то недовольно бросил ему – вероятнее всего, «Ищи лучше!» – и снова посмотрел на меня.
– Как вы знаете, господин Барятинский, вторая часть вступительного экзамена состоит из решения тактической задачи. Сейчас я обозначу её условие.
У него в руке появился красный карандаш – на вид, такой же, как у Первого.
Ручек, кстати, в этом мире не существовало вовсе. Здесь использовали что-то вроде чернильных карандашей, довольно удобную штуку. Пишешь – и до тех пор, пока не приложишь к написанному листок-промокашку, текст можно стирать и исправлять хоть до бесконечности. А после того, как приложишь промокашку, буквы становятся чернильными, их уже не сотрёшь. Пока я готовился к экзаменам, ко всему этому успел привыкнуть.
Красный карандаш в руке Второго был, вероятно, снабжен ещё и какими-то магическими примочками. После того, как Второй им взмахнул, висящее на стене панно с изображением здания академии превратилось в экран.
– Дано, – начал Второй. – Для продолжения успешного наступления вашему предполагаемому противнику необходимо взять вот этот условный город. – На экране появился вытянутый многогранник, закрашенный серым. – Городок небольшой, но здесь сходятся целых семь основных дорог, по которым противник предполагает продолжить наступление. – От многогранника разбежались в стороны дороги. – Посему контроль над городом, как вы, вероятно, догадываетесь, жизненно важен для обеих воюющих сторон. До тех пор, пока вы удерживаете эту крепость, наступление противника крайне затруднено. Захват же города немедленно повысит скорость наступления…
– А также улучшит снабжение войск неприятеля, – закончил я.
– А также улучшит снабжение… – машинально проговорил Второй. И осёкся. Возмутился: – Прошу вас не перебивать!
– Но это же очевидно.
Второй недовольно фыркнул.
Третий уставился на меня с нескрываемым интересом. За спиной Второго перегнулся к Первому, спросил о чём-то. Тот подал ему заполненные моими решениями листы – те, что уже проверил. Третий извлёк откуда-то очки в тонкой золотой оправе, нацепил на нос и углубился в изучение листов.
А Второй закончил:
– … улучшит снабжение, которое до сих пор затруднялось ещё и плохой погодой. Стратегическое значение объекта понятно, господин Барятинский?
– Так точно, – кивнул я.
– Хорошо. Излагаю суть задачи. Противник уже вблизи города. Ваши войска окружены частями его армии. Вы уступаете в численности, а также страдаете от недостатка зимнего обмундирования. Численность войск со стороны противника – более пятидесяти четырёх тысяч человек, в числе прочих танковая дивизия. – Город-многогранник окружила армия противника, закрашенная красным цветом. Появилась цифра – 54000. – Численность ваших войск – двадцать восемь тысяч человек. Почти вдвое меньше. – Второй медово улыбнулся.
– А у меня есть танки? – спросил я.
– Одна дивизия.
– Артиллерия?
– Один дивизион.
Об авиации я не спрашивал. Знал, что в этом мире на воздушные силы полагаться всерьёз пока не приходится.
