Я сидела перед зеркалом, наносила последние штрихи в макияже, а Надька мельтешила за моей спиной.
– Может все-таки это? – она продемонстрировала в отражении вешалку со своим любимым платьем, подол которого еле-еле доходил до середины бедра. Я сморщила нос.
– Надь, ну я же говорила…
– Да-да, – закатила глаза подруга, швырнув вешалку на кровать. – Я не такая, я жду трамвая.
Она проговорила это дурацким тоном и сделала кавычки пальцами.
– Глупо не пользоваться тем, чем тебя наградила природа. Такие ноги прятать – смертный грех.
Надька сама уселась на кровать и уперлась ладонями, откинувшись назад.
– Кроме ног, природа наградила меня еще и способностью думать. Так вот я хочу, чтобы меня приняли именно за эту способность, – спокойно парировала я, окуная кисть в рассыпчатую пудру.
– Как знаешь, – обиженно поднялась с кровати подруга и принялась пихать обратно в шкаф всё, что успела оттуда вытащить, – Просто хочу чтобы ты знала – ты только что лишила себя конкурентного преимущества. Вспомни мои слова, когда какая-нибудь длинноногая овца обойдет тебя на финише.
Я молча застегнула косметичку и встала. Надька шагнула ко мне.
– Дура. Ты не понимаешь, что идешь на собеседование к Павлу Фирсову, – она подняла руки к небу, будто собеседовать меня должен был сам Апостол Павел.
– И что?
– Не слышала, что о нем говорят?
– Слышала. Он занял пост генерального директора в компании своего отца и за год прибыль фирмы увеличилась вдвое. В прошлом году его признали лучшим молодым финансистом.
Надька стукнула себя ладошкой в лоб.
– Элис, ты точно дура. Журналисты постоянно ловят его с какой-нибудь красоткой. Так что вот в этом, – она с отвращением указала рукой на мой наряд, – у тебя шансов нет. Хотя бы блузку расстегни.
Смерив её презрительным взглядом, я взяла папку с документами и резюме, сунула все это в сумку и вышла из квартиры.
Тёплый ветерок ласкал мои волосы и немного успокаивал нервы, пока я бежала к автобусной остановке. Ехать мне было близко. Еще один стимул лезть из кожи вон, чтобы меня взяли на эту должность. Все больше я задумывалась о словах подруги, вспоминая фотографии в журналах, на которых был изображён Павел Фирсов в обществе очередной модели. Только глухой и слепой одновременно ничего не знал о Фирсове в нашем городе. Я вспоминала статьи в экономических журналах о нём и надеялась, что мне это пригодится. Из-за своих размышлений я чуть было не проехала нужную остановку.
Стеклянные двери бизнес-центра разъехались в стороны, как только я приблизилась к ним. Я вошла внутрь и огляделась. Широкое помещение холла не было пустым. В кожаных креслах вокруг стеклянных столиков сидели мужчины и женщины в деловых костюмах. У аппарата с кофе чуть в стороне болтала компания попроще.
За стойкой администратора стояла блондинка с утиным ртом и такими длинными ресницами, что, моргай она чуть чаще, могла бы воспарить над полом. Она искусственно улыбнулась мне.
– Добрый день. Чем могу помочь? – любезным тоном с лёгкой примесью яда спросила она.
– Здравствуйте. Я к Павлу Борисовичу, на собеседование.
– Ааа, – узкие щелочки глаз снова изучили меня с ног до головы. Затем девушка, у которой на бейдже было написано «Александра», поковырялась в компьютере, распечатала какой-то листок и, всучив его мне, вышла из-за стойки.
Александра махнула мне рукой, прошла к дверям лифта и нажала на кнопку.
Мы поднялись на тринадцатый этаж и уже это заставило меня нервничать. Никогда не везло с этой цифрой. Ещё сильнее я занервничала, когда в приемной увидела не меньше двадцати девушек. На их фоне я выглядела серой мышкой. Моя юбка была длиннее их ладони на три. Если бы я не прочитала на фасаде здания название фирмы, решила бы, что здесь проходит кастинг моделей для Victoria's Secret.
«Мда, – подумала я, уже готовая сбежать, – может Надькины советы не были такими уж плохими».
Стараясь не привлекать к себе внимание, я встала у стены, прижала к груди папку с документами. Некоторые из девушек были знакомы друг с другом и активно обсуждали предстоящее собеседование.
– А когда он вообще появится? – спросила брюнетка с грудью, размером с дыню. Нормальная такая «колхозница».
– Сказали, к двум, – ответила блондинка, которая, по-видимому, накануне искупалась в автозагаре.
Я посмотрела на часы. До начала собеседования ещё двадцать минут. От нервов начинало подтряхивать. Я решила выйти ненадолго на улицу, глотнуть свежего воздуха, и свернула в коридор, ведущий к лифтам.
Едва я шагнула за угол, как влетела лицом в грудь мужчины. Он машинально придержал меня за плечи, и я уже хотела извиниться, но тут мне в нос ударил запах дорогого парфюма и напрочь вытравил из моих лёгких весь кислород. Я медленно поднимала голову, разглядывая его. Широкая, накаченная грудь под хлопковой рубашкой, верхняя пуговица которой была расстегнута, а с правой стороны под воротничком виднелся край татуировки. Я уже понимала, кто передо мной стоит, но продолжала тупить и разглядывать мужчину. Его загорелую шею с пульсирующей на ней венкой, подбородок и четко очерченные скулы, украшенные трёхдневной небритостью. Губы, плотно сжатые и неподвижные. И глаза. Почти черные, глубокие. Они смотрели на меня, как две ледышки, из-под густых темно-русых бровей.
