– Огонь! – солдаты подчинились приказу и застрелили предателей. Прогремели ружья, упали тела. Я безучастно взглянул на процессию со стороны бункера, где располагался генералитет.
– Ну что за звери… Мы совсем не похожи на этих фанатиков, правда? – я взглянул на окружающих меня друзей, искал их поддержки, но они лишь потупили взгляд. – Ха… И это после всего того, что мы прошли? Вы что… Не верите мне?
Вдруг я вспомнил, как же хорошо было до войны. Никто не потревожит выстрелами артиллерии, не захочет пробраться ночью в тыл, а на обед прекрасный суп с хорошим мягким хлебом. В голове возник извечный вопрос, что до сих пор терзал меня изнутри:
Что такое справедливость?
Справедливость… Очередной пустой звук, что был лишен смысла в реалиях нашей жизни.
Взглянешь вокруг – повсюду лишь безнадежная несправедливость, что укоренилась в самом сердце человеческого существования. Мир может сколько угодно призывать к равенству полов, требовать равных возможностей для инвалидов, но в конечном счете все это бесполезно.
У женщин и мужчин разные предначертанные роли, разные физические данные. Люди с ограниченными возможностями по определению никогда не станут нормальными, неважно, как их назовешь. Слова – всего лишь прикрытие горькой правды жизни.
Сколько бы ни твердили о справедливости, это лишь тщетные потуги исправить то, что неизменно. Жесточайшая несправедливость – неотъемлемая часть нашего быта, но, в отличие от большинства, меня с младенчества учили верить в человеческую доброту. Я по-настоящему чтил её и было тяжело принять столь отвратительный факт, что я стал злодеем… Привлекательным для женщин, сильным и благородным, честным перед близкими, но последним злодеем, что уже погубил сотни тысяч людей.
С каждым годом мне становилась очевидна печальная истина – любые идеалы не более чем обманка для тех, у кого душа слишком слаба, чтобы противостоять идеальному. Несхожие способности, непохожие обстоятельства – всегда порождали несправедливость и неидеальный мир, используя идеи.
Ведь судьба не хочет, чтобы мы были одинаковыми…
Равенство – блеклая мечта тех, кто не родился в семье богачей. Мечта, что потускнела под гнетом неумолимого хода вещей. Обманчивый призрак, к которому тщетно тянутся отчаявшиеся умы. Так есть ли она – эта химера по имени справедливость? Или это просто очередная замена надежды, которую мы продолжаем лелеять, чтобы не сойти с ума от тяжести жизни?
Я полагаю, что ответ очевиден…
– Солдаты! Открыть огонь! – и вновь раздался звук выстрелов. И вновь тела упали в глубокую яму, откуда сочилась красная мерзкая кровь.
«Почему же я до сих пор здесь, мама?»
По радио играл вальс «Осенний сон». Сквозь приоткрытое окно в кабинет проникал аромат цветущих яблонь, напоминая о мимолетности весны. Травмирующие душу мысли уносили разум подальше от умиротворяющей красоты природы.
«Никогда бы не подумал, что могу так глубоко уйти в себя…»
Взгляд упал на старую фотографию, что стояла на письменном столе. На печальной чёрно-белой картинке были запечатлены солдаты, что застыли в торжественном параде. Они с гордо расправленными плечами и с радостными лицами предвкушали победу. Это – мои товарищи по оружию. В тот день мы вновь поклялись защищать нацию ценой собственных жизней. Воспоминания заставили задуматься о фразе, которая давно не давала покоя: «Ничто не остается безнаказанным».
В памяти всплыли картины войны – бесконечные поля сражений, что мы усеяли телами погибших солдат; разрушенные города и места, где некогда цвела жизнь. Пробирали до костей изнурённые взгляды слабаков в лагерях.
Каждый раз я убеждался, что помню картины военных кампаний, где теряли человеческий облик мирные жители, чьи дома были уничтожены в жерле войны. Я, генерал армии, хайвенгруппенфюрер, если изволите, понимал, что ни один мирный человек не заслуживал такой участи… Но каждый раз исполнял приказ.
Сердце сжалось от мысли, что сотни тысяч пали жертвами идеологии, ложных идеалов, лживых обещаний. Но я был обязан рождением отчизне, поэтому вытерпел и эту боль. Бедные, нищие умом солдаты верили, что их преступления останутся безнаказанными, но правила игры оказались иными. Я знал, что жизнь не прощает слабости… Но знал ещё, что быть – значит не прощать бездушие.
В моменте почувствовал, как тяжелый груз вины навалился на плечи. Я был тем, кто вел людей вперед. Лжецом, что направлял орды серой тьмы против Гигантов Северного протектората. Я не задумывался о последствиях, когда осаждал и грабил города Олении. Казалось, что моя воля – вершила справедливость. Теперь же я смотрел на фотографию и видел молодых солдат, что были полны надежд и решимости.
«Бедные дети Гегемонии заплатили слишком многим. Интересно… А сколько же придется заплатить мне?»
Я встал из-за стола, подошел к окну и вдохнул свежий весенний воздух. Вдалеке раздался звон колоколов. Он напоминал мне о том, что жизнь продолжается, несмотря ни на что. Впереди высилась Великая башня – четырёхсотметровое здание из бетона и стекла. Она закрывала бывший шпиль улья, где родился я и такие же, как я.
