Гиммлер бяка, Гитлер кака,
поджигателям войны
а-та-та по попке…
Антивоенный плакат в детском саду
Мы русские, и поэтому мы победим!
A. B. Суворов
* * *
Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону
© Михаил Михеев, 2023
© ООО «Издательство ACT», 2023
* * *
Лязг клинков еще звучал в ушах. И болел бок, по которому пришелся удар тупой учебной сабли. Все же стеганые фехтовальные костюмы для работы с историческим оружием хоть и подходили, но полностью удар поглотить не могли. Тяжелые клинки оставляли на теле преизрядные синяки. Пару дней болеть будет, в этом Семен успел убедиться.
– Поздравляю, тезка. На этот раз ты продержался почти две минуты.
Лапшин, его персональный тренер, здоровенный, будто пережравший анаболиков Шварценеггер, но притом гибкий, как хорек, неслышно подошел сзади и хлопнул Семена по плечу. Эта его манера бесшумно двигаться вначале здорово раздражала ученика, а сейчас ничего, привык.
– Все равно проиграл, – досадливо шевельнул плечом Семен.
– И вот сейчас возникает вопрос: почему? Я смотрел весь бой от начала и до конца. Вышел против четверых. Без особых проблем справился с троими. Полгода назад любой из них тебя уделал бы. А сейчас ты дрался – как пел. А на четвертом, не самом сильном – осечка. Как считаешь, почему?
– Расслабился.
– Вот именно. Рад, что ты это понимаешь. В реальном бою это стоило бы тебе жизни.
– Да полно тебе. Будет ли тот реальный бой? Во-первых, лезть в неприятности я не должен, напротив, моя задача – любой ценой их избегать. А во-вторых, мое бренное тело будут охранять аж десять подготовленных костоломов.
– И что с того? Лучше быть готовым к неприятностям, даже если их и не будет. Ладно, в любом случае ты многому научился. Главное, научился правильно двигаться.
Семен поморщился. Да уж. Что-что, а двигаться, как ему казалось вначале, он умел. Несколько лет занятий фехтованием по классу рапиры – это серьезно. Однако оказалось, что техника, идеально приспособленная для работы на ровных площадках против единственного противника, начинает сбоить, как только местность становится чуть более пересеченной. В схватке же с несколькими обученными работать в команде противниками ее эффективность и вовсе падает, пока работаешь одного, другие живо охватят тебя с флангов и примитивно зарежут. И если сами фехтовальные приемы ему требовалось лишь приспособить под возможные реалии мрачного средневековья, то двигаться Семен учился фактически заново. Хорошо, учили его качественно, и не только фехтованию.
Махнув подопечному рукой, Лапшин двинулся к своим парням. Разнос будет устраивать. И правильно, в общем – не исключено, что кто-нибудь из них пойдет со следующей группой, только не мирным специалистом по технике, а в охране, где стычки с реальным врагом могут оказаться повседневностью. Никто ведь толком не знает, что ждет на другой стороне портала. Беспилотники туда забирались, даже, говорят, разведчики пару раз ходили – и все. Этого хватило, чтобы определиться со временем и местом, не более. Их база, пускай и рассчитанная всего на несколько суток работы, первая серьезная научная экспедиция. И неприятности могут быть любые. А могут и не быть.
Добравшись до коттеджа, который делил с профессором, Семен первым делом нырнул в душ. Все же схватка далась ему куда как нелегко, взмок капитально, чему весьма способствовал желтый солнечный диск, упорно пускающий в сторону их базы свои гигакалории. Конечно, устраивать рукомашество и дрыгоножество в жару – занятие не из приятных, но тренер считал, что неизвестно, в какой ситуации окажешься, вот и пренебрегал погодой, заставляя учиться и в дождь, и в снег. Нормально, кстати, Семен, во всяком случае, перестал чихать от малейшего ветерка и сбросил за эти полгода килограммов десять. Точнее, жира-то выпарил наверняка даже больше, вон, вместо объемистого, наетого на сидячей работе пуза образовалась впадина, под которой, казалось, можно нащупать позвоночник. Однако часть веса позже восполнилась – в плечах набрал, в бицепсах и прочих частях тела, где мускулы играют основополагающую роль.
Короткое полоскание – и пара минут перед зеркалом, рассматривая синяк на ребрах. Да уж, с чувством ему на этот раз врезали. Впрочем, сам виноват.
Тренировок сегодня больше не намечалось, в помещении царила приятная, кондиционированная прохлада, и Семен хотел уже прилечь на койку и почитать чего-нибудь необременительного, благо в планшет накачал много и всякого, как вдруг коротко вякнул динамик в углу комнаты, и скрипучий (не от техники, а от природы) голос диспетчера сообщил, что все участники вылазки ожидаются в конференц-зале. Ну все, прощай, отдых. Мысленно сплюнув и морщась от боли в ушибленном боку, Семен натянул футболку, втиснулся в изрядно потрепанные камуфляжные штаны, благо дресс-код для таких, как они, здесь отсутствовал начисто, и, выходя из комнаты, нос к носу столкнулся с профессором.
Полноватый и лысоватый, профессор был, пожалуй, единственным в их группе, кого не перегружали физподготовкой. Так, легкие пробежки для поддержания формы, не более того. Во-первых, потому что профессору было далеко за шестьдесят, а во-вторых, его задача отличалась от тех, что ложились на плечи остальных членов группы. Не охранять, как здоровякам из конторы, аббревиатура которой так и осталась для Семена неизвестной, и не бегать, взмыленному и выпучившему глаза и свесившему язык от усердия, с аппаратурой на горбу. Нет, самое ценное в профессоре – голова, и он должен был сидеть в центре паутины, получать информацию, анализировать, делать выводы, словом, руководить.
