1. Глава_1. Софья.
– Третья колонка, – раздаётся над головой хрипловатый бас седовласого старичка. – Десять литров девяносто пятого.
Киваю, вымучивая из себя улыбку, и клацаю по клавишам компьютера, выбивая чек: за весь день строить из себя довольного жизнью человека уже порядком надоело. Хотя, в общем и целом, я на свою жизнь жаловаться не могла: я совмещала работу с учёбой, как делают большинство студентов, и делила жилплощадь с матерью, которая грезила о моём замужестве и внуках. Это был единственный камень преткновения в наших взаимоотношениях, но иногда наши споры доходили до полного абсурда, так что последние полгода я старательно откладывала часть своей зарплаты на съёмное жильё.
В отношениях с противоположным полом мне отчаянно не везло, так что моим неизменным спутником последние два года была Варвара – мой пекинес, которого мама же и подарила. Не то, чтобы никто мной не интересовался – претендентов-то как раз-таки было хоть отбавляй – просто все они «не те». Маму это страшно злило, а после развода с отцом она и вовсе чуть ли не на дыбы встала – никак пыталась за мой счёт самоутвердиться и прожить молодость ещё раз, не наделав при этом вагон и маленькую тележку ошибок.
– Эй, Королева бензоколонки! – широко улыбаясь, подходит к прилавку Малик – один из двух парней-заправщиков в нашем женском коллективе. – Только глянь, что сделала с твоим лицом кислая капуста!
Закатываю глаза к потолку, потому что я итак знаю, что выгляжу не айс, но мне сейчас совсем не до веселья: утром перед моим уходом в универ мы с матерью снова поцапались.
– Эй, оружейных дел мастер! – издеваюсь, копируя его тон – Малик сегодня весь день заправлял «пистолеты» в баки клиентов. – Шёл бы ты своей работой заниматься, босс сегодня рвёт и мечет и наверняка подглядывает за нами через камеры.
– И что мне до босса? – фыркает и складывает руки на груди. – Я итак трое суток без перерыва пахал – он мне должен!
– Может, пойдёшь и скажешь ему об этом? – ехидно улыбаюсь.
Хотя это будет последнее событие в жизни Малика.
– Какая же ты язва! – усмехается и наконец-то оставляет меня в покое.
Когда у меня взвинчены нервы, меня лучше не трогать какое-то время, потому что можно запросто выхватить люлей, и я даже не стану за это извиняться. Вообще-то я считаю себя оптимистичным человеком, но у меня не титановая нервная система.
Иногда могу взорваться, потому что по типу темперамента я – смесь сангвиника и холерика.
С Маликом мы подружились практически с первого дня моей работы на этой заправке; поначалу его интерес, конечно, был совсем не дружеским, но хук с правой и сломанный нос быстро объяснили ему, что наша симпатия не взаимна. Ещё примерно пару недель я провожала его убийственным взглядом, но корзинка «Сникерсов» и «Твиксов» в тандеме с искренними извинениями заставили меня сменить гнев на милость. С тех пор прошёл почти год, но мы до сих пор дружим, а я продолжаю наблюдать за его ухлёстываниями – только теперь со стороны. Впрочем, другие оказываются сговорчивее, чем я, и Малик каждую неделю появляется в поле моей видимости с девушкой – и она не обязательно каждый раз одна и та же.
Плейбой, не иначе.
Пересчитываю кассу, пока никого нет, и с довольной улыбкой прикусываю кончик языка: в мою смену за прилавком обычно денег всегда больше. Я не хвастаюсь – просто наблюдение. Если я за кассой – весь город нуждается в бензине именно нашей заправки; я на колонке (у нас их четыре, и на каждой стоит заправщик) – и большее количество клиентов заправляется у меня; я за камерами – и мне удаётся предотвратить очередное хищение шоколадных батончиков или порножурналов. Несколько девушек-коллег завистливо косились в мою сторону, постоянно шушукались за спиной и за глаза называли ведьмой, игнорируя моё прозвище, придуманное Маликом.
– Да, Софи, – как-то раз обронила Юлька – одна из тех самых гадюк. – Королева бензоколонки – это явно твой потолок.
Терпеть не могу, когда меня называют этой сокращённой версией имени, и коллега об этом прекрасно знает.
– Ой, ты, кажется, что-то обронила, – хмурюсь, заглядывая ей под ноги.
– Что? – внимательно озирается по сторонам в поисках «пропажи».
– Мозги, Селезнёва, – снисходительно фыркаю и зарабатываю в ответ злобную гримасу. – Но вряд ли ты сможешь их вернуть, потому что пустоголовая амёба – это явно твой потолок.
С этой самой моей фразы и пошла открытая неприязнь с её стороны, но это чувство было на двести процентов взаимным; иногда, когда моё расположение духа было особенно позитивным – чуть больше, чем обычно – я слала ей воздушные поцелуйчики, которые её бесили, и веселилась от души. Но со всеми остальными я вела себя более чем уважительно, потому что с недавнего времени поменяла девиз своей жизни: раньше я вела себя с людьми так, как хотела бы, чтобы и они вели себя со мной, а теперь – так, как они того заслуживают.
Нельзя расстилаться ковриком перед свиньями – всё равно не оценят.
– Романова, будь другом, подмени меня на колонке! – складывая ладоши в умоляющем жесте, подбегает ко мне Лина – не скажу, что мы подруги, но отношения у нас находятся на уровне оценки Гарри Поттера за зельеварение – выше ожидаемого. – Мне срочно приспичило, а босс нас всех укокошит, если колонка пустовать будет!
