– От того, что ты снова и снова будешь смотреть на замок, решение не появится из ниоткуда! Мы должны действовать! – Николас против воли бросил взгляд на Алвестон поверх плеча собеседника и снова склонился над разложенными на столе фолиантами. – Время уходит.
– Твой план это чистой воды самоубийство, и ты это знаешь, – ответил Адриан, проследив его взгляд.
Замок высился над долиной, темный и недосягаемый. Столько десятилетий принадлежащий потомкам убийцы, в этом он не сомневался. Но его план, который у них обоих забрал почти половину их жизни, пока не давал ничего, кроме отчаяния.
– По крайней мере, у меня есть хоть какой-то, – Николас начал злиться.
Он устал доказывать, что его правопритязания законны, и хотел просто получить трон, отнять его у захватчика.
– Нет никакого иного законного наследника, Адриан. Поддержи меня, и я докажу тебе это, – практически потребовал Николас.
– Ты хочешь, чтобы узурпатором назвали тебя? – Адриан тоже начал злиться. Временами он хотел доказать свою правоту силой, но всегда сдерживался и слушал здравый смысл. – Ты не сможешь ничего доказать, твоя линия родства спорна и слишком слаба!
– Но она есть! И это единственная альтернатива, – Николас говорил все громче, наблюдая, как Адриан склоняется над книгой путешествий. – Ты правда намерен это сделать? Вместо того, чтобы помочь мне!
– Я думал, мы заключили соглашение давным-давно, и дали клятву, – Адриан даже не поднял на него взгляд. Он понятия не имел, где искать, его надежда почти погасла. Николас, кажется, вовсе утратил веру. Столько мест, ему всегда казалось, что он близок к цели, но найти дитя ему не удавалось. Может, Николас и прав, но восстание не было хорошим вариантом. Он поднял голову, чтобы попробовать урезонить друга, но по глазам Ника понял, что тот что-то задумал.
– Прости. Это мой долг, – серо-голубые глаза Николаса приобрели оттенок грозового неба.
Если Адриан не хочет ему помочь, остается сделать так, чтобы хотя бы не мешал.
День у Айви выдался суматошный. Едва она успела открыть свою аптеку, как посетители пошли сплошным потоком. Весна еще не успела начаться, а уже просили что-нибудь от сенной лихорадки, от простуды или даже от любовной тоски. Последняя просьба поставила ее в тупик, и она посмотрела на молоденькую жену лавочника, которую знала уже довольно давно. Похоже, семейная жизнь не задалась, раз девушка пришла за таким товаром.
– А с чего любовная тоска? – спросила Айви, стоя за прилавком и думая, какой бы чай собрать, чтобы и девушке помочь, и ведьмой не прослыть.
Аптеку уже много лет держала семья Айви, до нее ее мать, и ее бабка, а основала ее прабабка, которая первой и поселилась в этом небольшом городке в горной долине. Воистину живописный уголок, если бы не зловредный бургомистр, который во всем видел происки врагов, и особенно Главного Врага Всего Рода Человеческого. В общем, аптеку Айви он не любил, смотрел на нее косо, но его жена частенько заходила за чаем от запоров. И явно не для себя.
И ладно бы жили в далеком Средневековье, когда одних только рыжих волос хватило бы для путевки на костер, не говоря уже про безобидное в наши дни врачевание людских тел и душ травками. Но бургомистр мнил себе не меньше, чем Великим Инквизитором, демонстративно обходя лавку Айви стороной и едва ли не крестясь на нее.
– Якоб совсем на меня не смотрит, – пожаловалась девушка, меланхолично нюхая букетик сухоцветов. – А я ведь все для него делаю и одеваюсь красиво, и пеку вкусно, и в спальне… – она замялась, зарделась и стыдливо прикусила губу. – Словом, стараюсь порадовать. А он ходит угрюмый, даже не поцелует лишний раз.
Айви задумалась, и принялась осторожно выспрашивать, что и как, какие могли быть причины у Якоба так себя вести. Стало понятно, что вот так, не видя пациента, она не сможет чем-то помочь.
– Ты знаешь, пожалуй, лучше будет, если он сам за сбором зайдет, – сказала она, решив, что после разговора с ним, ей будет попроще. – Пришли его сегодня вечером, придумай предлог, что, мол, забыла что-то. И я сделаю для него чай, – пообещала Айви.
Мало ли, в чем была беда лавочника, опаивать его зельем просто так было не в ее правилах. Девушке же она продала чай для крепкого и спокойного сна, пообещав, что так цвет лица будет лучше без особых усилий.
Выслушав ее указания, Катрина кивнула, размышляя, как бы ей отправить Якоба в лавку. И все это на фоне мыслей о том, почему супруг остыл к ней, ведь она еще довольно молода, да и женаты не так уж давно.
– Спасибо, Айви, – поблагодарила она и, прижимая к себе бумажный пакет, отправилась домой, даже не заметив, что по пути чуть не наступила на роскошный пушистый кошачий хвост.
Айви проводила ее и вздохнула. День перевалил за половину, и она, пользуясь затишьем, решила приготовить желудочных и кишечных сборов – они всегда пользовались спросом.
Помимо жены бургомистра за ними обращались мамочки, дети которых не знали меры на счет сладкого, или несчастные страдальцы с несварением. Те обычно жаловались на местного трактирщика, но бургомистр предпочитал закрывать на это глаза.
Так что Айви перебирала свои запасы сухих трав и кореньев, попутно делая пометки, что подходит к концу, а что уже нельзя использовать. У нее был свой огородик, где она выращивала нужное, но часто ходила за травами в долину, и там сама собирала, а затем и сушила лекарственные растения.
