Зима. Сколько в этом слове радости и счастья для любого русского человека… и сколько боли для врага. Зима – время праздников, свадеб и веселых игр, но для врагов России она несет с собой холод, голод и ужас. Наши воины, как снежная метель приходят к любому неприятелю, решившему напасть на русскую землю. Немало завоевателей навсегда забрала зима с собой и еще немало заберет.
В Царстве Польском зима мягче, чем в центральных губерниях Российской империи, но и здесь бывает достаточно снега. Конечно, без привычных сугробов по пояс. И все же этого хватало, чтобы бойцы в белых маскхалатах сливались с местностью.
– Командир, германский разъезд в зоне видимости наших метких стрелков. Разрешите открыть огонь? – подполз ко мне Карелин.
Слово снайпер пока еще не прижилось среди моих бойцов, но до массового применения германцами искусных стрелков остались считанные месяцы. Вскоре французы и англичане на себе почувствуют убийственный огонь и начнут экстренно обучать снайперов. Со снайперскими винтовками у нас все было плохо, как, впрочем, почти со всем военным имуществом. Хорошо, что я вовремя успел закупиться, да и американские поставки, надеюсь, будут продолжаться.
– Нет. Они уже успели себя показать, так что занимайте позиции и ждите команды. Пусть саперы сегодня поработают.
Усиленные конные патрули для охраны железных дорог – новая реальность, с которой нам пришлось столкнуться. За короткий срок отряды диверсантов нарушили логистику большого участка фронта, поэтому немцы резко активизировались. Вот и сейчас конный отряд выполнял привычное патрулирование, даже не подозревая про большой сюрприз на своем пути.
Взрыв мины подкинул массу снега, и вместе с грохотом раздались крики раненных немцев и стоны лошадей. Лошадей жалко, а людей почему-то нет. Начинаешь больше ценить животных, которых использует человек для ведения войны. Раздался выстрел из винтовки. Подрыв второй мины не произошел, и тут же у кого-то из пополнения не выдержали нервы. За первым выстрелом последовал следующий, и вскоре к ним присоединился рокот ручных пулеметов.
– Прекратить огонь! Карелин, разберись, кто начал стрелять без приказа.
– Разберусь, командир! Из нарядов не выйдут у меня! – пригрозил куратор учебной части. – Первые две тройки вперед, остальные смотрите в оба. Не дай Бог кого пропустите!
Кинооператор, растерев руки, засунул в чехол треногу и аппарат. Четкое правило фотовидеофиксации намертво засело в моей голове, и я всячески поддерживал использование всех достижений современной науки.
– Снял?
– Обижаете, ваше императорское высочество, – протянул кинооператор. – Я свою работу знаю. Фотографии будут чудо как хороши. Погода лишь бы аппарат не испортила…
– Дождемся поезда или сейчас взорвем? – вернулся Карелин, накрутив хвостов подчиненным.
– Закладывайте заряды и уходим. На сегодня хватит приключений.
Теперь осталось тихо уйти, не привлекая внимания основных сил противника. Свою задачу по «практике» для новых бойцов мы полностью выполнили. Каждую неделю приходилось делать подобные вылазки, чтобы закрепить полученные в учебной части навыки. Диверсии на железной дороге стали обыденным делом, а если повезет, то и поезд можно пустить под откос.
Железные дороги – главная артерия Германской империи. Доставка в приграничные города военных грузов шла полным ходом, а вскоре начнется и переброска войск из Франции. В прошлой истории немцы нанесли мощные фланговые удары. Как поступят здесь после небольшого изменения линии фронта, пока неизвестно, но не думаю, что сильно поменяют решения создать большой котел. Польский выступ – вечная головная боль штабистов, и кроме как организованным отступлением… или наступлением эту проблему не решить.
Сражения на территории Польши не утихали ни на минуту. Казаки на нашем фоне стали действовать более активно и, по рассказам, сумели организовать несколько глубоких рейдов вглубь территории противника. К сожалению, захват склада стал большой редкостью. Немцы усилили охрану и не теряли бдительности.
Не заходя в Лодзь, мы направились дальше в Варшаву, в главный учебный лагерь. По пути посмотрели на то, как десятая армия Флуга превратилась в землекопов и даже зимой пыталась ковырять промерзшую землю. Согнанные насильно офицерами крестьяне были отправлены мною обратно. Зачем плодить лишних информаторов и шпионов. Тут итак немцы успели нагадить, срывая мобилизацию с помощью врачей.
Фронт за последние два месяца сильно не изменился. Для немцев пассивность нашей армии на севере с жалящими ударами на юге в целом была терпима. Для союзников, которые платили за то, чтобы русские умирали на восточном фронте, это было удар ниже пояса. И как бы я не пытался что-то поменять, Англия с Францией надавят на императора и военное командование. Наступать, когда нет снарядов и патронов, самоубийство. Сейчас бы сесть в оборону, но не вариант для страны, зависимой от военных поставок союзников.
Особенных изменений в назначениях и внутренней политике после нашего последнего «разговора» с императором я не заметил. Империя жила, как и раньше, министры менялись с той же периодичностью, правительство не способно было быстро принимать решения, а дума тихо тлела и занимала все более оппозиционное настроение. Боюсь представить, что начнется после мощного удара немцев.
