Когда издательство «АСТ» предложило собрать книгу, состоящую из моих еженедельных публикаций в «Российской газете», колонок, которые выходят по средам вот уже пятнадцать лет, то, признаюсь, желание отказаться от этой затеи было совершенно искренним и, казалось, неотвратимым. Прежде всего потому, что вспомнил, как мама, по-моему, в 2005 году с гордостью вручила мне хранящиеся у нее мои заметки, опубликованные в газете «Правда» в самом начале 1980-х. После их прочтения пришел в тихий ужас. Не столько из-за смысла написанного, сколько из-за языка, которым этот смысл был изложен.
За годы своей журналистской работы, которая началась в 1967 году, когда вместе с Марией Седых мы опубликовали рецензию на дипломный спектакль Щукинского училища «Пять вечеров» в «Московском комсомольце», написал много разного. Среди прочего был специалистом по сочинению передовиц после разных партийных съездов и пленумов в журнале «Театр», где проработал почти восемнадцать лет. Они казались разумными и не подлыми, с максимально возможных по тем временам демократических позиций интерпретирующими указания КПСС. Даже отстаивающими свободу творчества, со ссылкой на знаменитую ленинскую статью «Партийная организация и партийная литература», где именно за литератором было оставлено право развивать революционную мысль, а не руководствоваться ею. Но сегодня очень трудно объяснить читателям, особенно не жившим в Советском Союзе, те правила журналистики, которыми мы руководствовались в подцензурной советской печати. Для публикации достаточно очевидной мысли о том, что цель не оправдывает средства, нужно было найти ссылку на аналогичное высказывание Карла Маркса или, на худой конец, Фридриха Энгельса. Нужно было писать так, чтобы за словами угадывалось нечто большее, чем сами слова. Ведь мы были самой читающей между строк нацией в мире. Во всяком случае, нам так казалось. К тому же во второй половине 1980-х годов я был секретарем партийной организации журнала «Театр» и членом Краснопресненского райкома КПСС, когда фракционная борьба в партии привела ее к расколу, а потом и к массовому выходу из нее. И это тоже отражалось в том, что я писал и публиковал.
Не стану заниматься самобичеванием, – все, что подписано моим именем, принадлежит именно мне. И определяется моими заблуждениями, противоречиями, попытками найти человеческое начало и в эпоху реального социализма, и в пору реального капитализма. И хотя с 1971 года меня начали печатать в журнале «Театр», а в конце 1973 года А.Д. Салынский пригласил меня работать в редакцию, я всегда поддавался искушению писать для ежедневных газет. «Московский комсомолец», «Комсомольская правда», «Правда» и «Известия» – там работали первоклассные редакторы, которым благодарен по сей день. И если ты писал в номер, то от машинописи до свежей газетной полосы проходили всего лишь сутки-двое. В ежемесячном журнале по-другому ощущался нерв времени. Тогда от написания текста до выхода его в свет могло пройти полгода, а то и год. Нужно было писать так, чтобы в какой-то степени прогнозировать будущее. Слово «нетленка» бытовало и в газетах, но авторы «толстых» журналов повторяли его почаще. Они готовили свой текст к встрече с вечностью.
Для ежедневной газеты слово «вечность» – чистая абстракция, если только речь не идет о вечной мерзлоте. Она живет во времени, ее публикации в подавляющем большинстве своем сильны актуальностью, эффектом сиюминутного воздействия на общество. Даже если после них, как случалось порой, начиналась долгая борьба за справедливость. Так было в советское время, так продолжилось в постсоветскую эпоху в новой России. Газета всегда остается газетой. И в подцензурные, и в бесцензурные времена ее публикации живут недолго. Мои – в общем ряду. По этому поводу у меня нет никаких иллюзий. Собственно говоря, дочитав до этого места, раздраженный читатель должен закрыть эту книгу, не желая «поглощать пустоту», которая расположилась где-то в далеких временах, а потому бессмысленна.
Словом, мне всерьез казалось, что сборник текстов, живущих в мимолетном газетном времени, будет выглядеть литературным курьезом. Сувениром для подарков самым близким людям, – как сборник моих колонок, выпущенный Вадимом Сомовым в Киришах десять лет назад в количестве двадцати экземпляров.
Но под нажимом близких мне людей, которые хотели избавить меня от сложностей, когда приходит пора заниматься воспоминаниями, пришлось выбрать меньшее зло. Попробую оправдать свое решение.
Возвращаясь к газетным публикациям, ты возвращаешься в собственное прошлое. В прошлое своей страны и мира, которые во многом определяли твое внешнее и внутреннее бытие. Газета запечатлевает неповторимое мгновение жизни. Оно далеко не всегда прекрасно, так что не надо продавать душу Мефистофелю. Во всяком случае вовсе необязательно.
