Введение
Почему бизнесу нужна революция
В настоящее время наша капиталистическая культура и методы ведения бизнеса находятся в состоянии кризиса. Капитализм, каким мы его знаем сегодня, – безнравственная система получения максимальной выгоды в минимальный срок, в которой особое внимание уделяется премиям для управляющих и котировкам акций, в которой царит изоляционистское мышление и безрассудное пренебрежение долгосрочными последствиями, – является системой неустойчивой. В книге «Духовный капитал» я сравниваю его с чудовищем, пожирающим самого себя [1]. Благодаря финансовому краху, пошатнувшему мировую экономику в 2008, от которого мы до сих пор не оправились, у некоторых руководителей бизнеса открылись глаза на проблему, но большинство продолжает вести дела в привычном режиме. По-другому они просто не умеют.
В настоящей книге я предлагаю совершенно иную модель организации и ведения бизнеса и новый подход к лидерскому мышлению, который позволит претворить ее в жизнь. В ней изложен новый взгляд на управление как таковое и на внутренние и внешние силы, движущие лидером нового типа. Эту модель я называю «квантовый лидер».
В нынешнее время руководство компаний имеет дело с небывалым технологическим скачком и, как следствие, с самой насущной потребностью в творческой перестройке бизнеса со времен промышленной революции. Сами того не осознавая, лидеры предприятий оказываются вынуждены под действием внешних сил создавать с нуля совершенно новую культуру управления. С этими трудностями сталкиваются руководители на всех уровнях и во всех сферах общественной жизни.
Новая культура должна стать отражением новой парадигмы управления, которая позволит руководителю творчески реагировать на стремительные перемены, сложность, неопределенность, глобальную взаимосвязанность общества и растущие требования к миссии компании и соблюдению этических норм со стороны сотрудников, клиентов и граждан. А для этого нужно не просто по-новому мыслить – необходимы новые метафоры, новые исходные посылки и новые ценности. Для описания такой радикальной смены парадигмы как нельзя лучше подходит сравнение с революцией в научном мышлении, которая принесла нам квантовую физику и теории хаоса и сложных систем.
В обращении к естествознанию как к яркому образу нового мышления в социальных науках, включая теорию управления, нет ничего нового. Механистическая физика XVI и XVII веков – в частности, простота и красота трех законов динамики Ньютона – служила вдохновением едва ли не для каждого творца и мыслителя, под влиянием чьих идей формировалась западная культура на протяжении последующих трехсот лет. Психология Фрейда, политические теории Локка и Джона Стюарта Милля, философия капитализма Милля и Адама Смита, социология Огюста Конта, научная организация менеджмента Фредерика Тейлора и логический позитивизм – все это сознательно формировалось по образцу теории Ньютона.
Без этого влияния не обошлись даже современная нейробиология и компьютерные модели разума, сложившиеся в русле когнитивной науки. Приверженцы всех перечисленных теорий являются страстными материалистами и редукционистами, которые предпочитают сводить любые сложные системы к простым механизмам, подчиняющимся законам и состоящим из атомистических элементов.
Подходу, исходным посылкам и ценностям ньютоновской науки, которая легла в основу промышленной революции, многим обязана и существующая традиционная модель ведения бизнеса. Без понимания того, как складывалось нынешнее положение вещей, мы не поймем, откуда проистекает тот тип мышления, который до сих пор удерживает в плену предпринимательские умы. Согласно ньютоновскому подходу к бизнесу, корпорации и рынки подобны простым механизмам, действие которых заведомо определено и предсказуемо, они устойчивы и никогда не выходят из-под контроля; и лучше всего ими управлять так, чтобы снизить риски и обеспечить равновесие.
Тип же мышления, приближенный к квантовой физике и теориям хаоса и сложных систем, делает упор на созидательном потенциале неопределенности. Мысля таким образом, мы видим, насколько сложно устроены и прочно взаимосвязаны творческие системы, и понимаем, что лучше всего предоставить им возможность самоорганизации в ходе непрерывного диалога друг с другом и с окружающей средой. Они лучше всего функционируют «на грани хаоса», в точке максимальной нестабильности, которая дает им свободу для введения новшеств и пересмотра правил.
