Луна уже давно скрылась за высокими ветвями, когда на эльфийской поляне послышались неясные звуки. Сначала это был лишь лёгкий шелест, который можно было принять за шум ветвей, качающихся от ветра, или за мягкую поступь каких-то ночных животных. Но постепенно звук становился ближе и всё более различимым: человеческие голоса, удары палок, рассекающие воздух ножи, грабли и косы. Там было не более пятнадцати человек, но и их хватило, чтобы все эльфы пробудились, вышли из своих хижин и собрались на поляне.
Мужчина, по всей видимости, возглавлявший шествие людей, подхватил на руки сонного эльфийского ребёнка. Тот смотрел на своих родителей, не понимая, зачем его вытащили из гамака и почему посреди ночи так много суеты. А человек шагнул в центр поляны, приставил нож для стрижки овец к шее маленького эльфа и заговорил:
– Сейчас вы все пойдёте с нами и будете использовать свои силы, только когда мы об этом попросим.
Его голос эхом разнёсся по лесу. А другие мужчины тем временем уже отделяли детей-эльфов от остальных и подводили их к своему главарю.
– Вы покинете лес и будете жить в нашей деревне, где мы сможем вас контролировать. Вам понравится место, которое мы для вас приготовили, – сказал он с усмешкой. – Но если вы попытаетесь что-нибудь сделать, если начнёте драться или примените какие-нибудь свои маленькие фокусы…
Он не закончил фразу, но ещё сильнее вдавил нож в кожу маленького эльфа, которого прижимал к себе. Хотя никто на поляне почти не знал этого мужчину, ни эльфы, ни люди не сомневались, что он исполнит свою угрозу. Первые испугались, а вторые стали задаваться вопросом, почему они последовали за ним.
Всё началось несколько дней назад, когда молодой эльф, совсем подросток, начал хвастаться перед деревенскими мужчинами своими способностями. Он бросил им вызов, призывая одолеть его силой, ловкостью или любым другим способом. Он заглядывал в их мысли и насмехался над ними. Хотя никакого вреда он им не причинял. Да и жители деревни не видели в поведении остроухого юнца большого зла – они давно привыкли к странностям своих лесных соседей. Но среди них был чужеземец, лишь недавно прибывший из далёких краёв. Увидев, как молодой эльф куражится, он позволил зависти ослепить его.
Он вселил страх и недоверие в сердца всех жителей деревни и вскоре убедил их, что эльфы опасны. Разумеется, он не сказал, что жаждет обладать эльфийскими способностями, что хочет знать, что думают другие люди, и намерен использовать любое подобное умение в своих интересах. Они бы обрабатывали его землю, воровали и шпионили бы для него, а он бы выжимал из них максимум.
И вот теперь, стоя ночью на поляне, люди начали догадываться об истинных мотивах чужеземца, но отступать было уже поздно. Они держали оружие неохотно, потому что знали, что эльфы не умеют сражаться, не способны причинить вред ни одному живому существу и никогда не выступят против них. А лесные жители, стоя молча и неподвижно, с показной покорностью, мысленно передавали друг другу фразу: «Предупредите Совет».
Эльфов связали, образовав цепь, в которой каждый из них был привязан за пояс к предыдущему и следующему. Люди уже собирались выдвигаться из леса в направлении деревни, когда, словно из ниоткуда, появился старик.
– Откуда ты взялся?! – воскликнул главарь. – Кто-нибудь проверил все хижины?!
– Я был там, – сказал старик, указывая на верхушку дерева, – отдыхал.
Он подошел к чужеземцу и позволил ему связать себя. Попутно он извинился за то, что не услышал прибытия человека и не спустился поприветствовать его, а также за всё, чем любой из эльфов мог побеспокоить его. А человек, слушая его голос, стал развязывать ему руки. Ещё несколько эльфов спустились с того же дерева, на которое указал старик, и подошли к остальным нападавшим. Мужчины смотрели на своего лидера, ожидая, что он даст им указания, скажет, что делать, но тот просто болтал со стариком. На все вопросы он лишь отмахивался, словно не желал знать, что происходит вокруг него.
Людям не потребовалось много времени, чтобы освободить других эльфов и пообщаться с вновь прибывшими. Они неторопливо, но решительно собрали свои инструменты и отправились в деревню тем же путём, по которому недавно пришли. Их сопровождала группа убедительно болтавших эльфов.
На рассвете никто в деревне не мог вспомнить, что произошло той ночью, потому что ни один человек – ни мужчина, ни женщина, ни ребёнок – не помнил даже самой встречи с лесными жителями. Если в глубинах их памяти и оставался какой-то смутный образ, то он был настолько зыбким и искажённым, что его невозможно было отличить от сказок или легенд, которые люди слушают в детстве летними вечерами у костров.
У обитателей поляны воспоминания тоже изменились ещё до того, как они улеглись в свои гамаки. Они по-прежнему знали о существовании людей, но теперь помнили только, что их нужно бояться, прятаться, держаться подальше и избегать контактов. Они проснулись с новым чувством страха, которое, тем не менее, было им знакомо, как будто оно было с ними всегда.
