Я сам еще не могу разобраться в своих ощущениях, рожденных войной, вернее – синтезировать их… Это и глубокая радость: велик, могуч русский народ; это и неизбежная горечь, рождаемая человеческими муками, страданиями; это – некий холод наблюдений.
В. В. Вишневский. 25 мая 1942 г.
2 ноября 1941 года.
(134-й день войны.)
Пристань, патрули, мягкая, свинцово-серая ночь, бульвар, Морской собор, запахи бензина. У кассы – голубой свет. Зимние неуклюжие фигуры людей, кашель, ожидания, табачный дым, очередь, ветер за дверьми, а на том берегу мерцание немецких ракет. Все уже привычно – быт! Народ наш не потерял душу, себя – он не нервозен, а неизменен, прост, силен, но еще (увы!) есть ряд старых недостатков.
Пассажирское судно… Темно… Летят искорки из трубы.
Вспомнил зиму 1918–1919 годов – Кронштадт, Нижний Новгород.
Молодость меня кидала куда попало, а сейчас все как-то знакомее, привычнее, но бешено интересно.
Теплота пассажирского салона, плач ребенка, чей-то храп. Идем мимо занятых немцами петергофско-стрельнинских берегов… Заснул… Сквозь сон – на Неве – орудийные выстрелы. Проснулся от громыхания якорной цепи. Пришли к семи утра.
Трамваем № 34 – на Каляеву.
О родной город! Утренний, огромный, трудовой, осадный. Желтые вспышки залпов; голубые искры у трамвайных проводов. Рассвет… С детства милые мне здания: вестники победы у Конногвардейского бульвара, Исаакий… На витринах деревянно-песочные щиты.
…Немцы сбрасывают на город листовки: «Отдохнем и возьмем в будущем году Ленинград и Москву». Ого! Сбавляете тон и темпы? Мы еще поговорим с вами в 1942 году!
Сообщили о статье Эренбурга. Судя по ней, бомбили городок писателей Переделкино. Но это только деталь. Москва стоит, бьется, контратакует.
К трем часам обед: кислая капуста, рыбный суп, хлеб, пиво, чай – «пиршество»!
Мне вручили телеграмму от С.К.[1] от 29 октября. Не имеет долго от меня вестей, только «Правда» ей сообщает, что может.
Настроение у меня бодрое, приподнятое. Хорошо ощущать себя здоровым, чистым – помылся, переоделся, побрился… Поковырялся в своем чемодане. Это напомнило мне Москву, дом, семью – заботливо уложенные вещи, мелочи… (С.К.!)
Был в разведывательном отделе штаба КБФ. (Уютная старая гостиница на Знаменской.) Последняя информация: Геббельс вынужден признать перспективу затяжной войны и зимней борьбы.
Россия первая остановила Гитлера… Шведская пресса иронизирует над немцами. Очередные лживые немецкие сводки: «Артиллерийский обстрел военных объектов в Ленинграде». Ложь! Бьют как попало…
На Ладоге напряженная работа, перевозки, приготовления на берегу. Озеро замерзнет к декабрю. Тогда – ледовая трасса. По ней доставлять грузы будет труднее. Могут быть лыжные набеги и авиационные налеты.
Немцы стремятся к Тихвину.
На Юге Тимошенко обороняет Ростов. В Крыму немцы прорвались. На сегодняшний день фронт может быть таким: Мурманск – Ленинград – Кронштадт – Новгород – Клин – Московский фронт – Донбасс – Ростов. За зиму необходимо интенсивнейше укрепиться, развернуть оборонное производство!
Пять часов. Радио: наше наступление! (Кажется, прорван немецкий фронт.)
3 ноября 1941 года.
(135-й день войны.)
Сводка. Ожесточенные бои в Крыму.
Тихо… С громадным удовольствием прошелся по городу – Литейный, Фонтанка, Невский… Минутами забвение – будто нет войны.
Снег, мягко…
Достать Достоевского, Бальзака, Гамсуна.
…В городе «втихую» спекулируют: буханка хлеба 60 рублей, мешок картошки 300 рублей (!), килограмм масла 1200 рублей. Гады!
В общественных столовых кормят вареной кормовой свеклой, чечевицей (без жиров)…
Уже есть заболевания цингой, дистрофия…
К шести часам вечера – в Дом партактива. Там собрались агитаторы, делегаты на фронт, инструктора и пр. С огромным подъемом сделал доклад об Отечественной войне. Широко взял тему России, ее историю…
В 11 часов ушел. Потрясающая лунная ночь, – полная луна, легкий мороз, затемненный город, тишина…
Ленинград изумителен… Строг… Шел, впивая его…
4 ноября 1941 года.
(136-й день войны.)
Встал в 9.30 утра.
Сводка. Бои по всему фронту, особо ожесточенные в Крыму и у города Калинина.
Солнечный, чудный зимний день.
Еду на базу подводников. Беседа с командиром Мыльниковым. Записал рассказы о действиях подводных лодок.
На редкость подъемное настроение – опьяненность городом, солнечным зимним днем, Невой, великолепным видом кораблей, дворцами (на них уже первые следы разрушений).
У кораблей – женщины… Ждут мужей.
Встретил нескольких писателей… Ушло все это далеко… Есть освобожденность духа, мысли, отрешенность от былого «бытика», литературных ссор. Вновь я захвачен войной, рецидивом эпоса Гражданской войны!
Москва ждет нового удара немцев. Это, может быть, «подарок» к Октябрю? Напряжение сил, призывы. Повсеместно – упорные бои… Выдержать, товарищи!
Кавалерийский рейд Городовикова – на город Г. (Гжатск?).
Передовая «Правды» – бейте танки врага!
Противник продолжает нажим. Пока что имеет преимущество в танках. Все виды обороны против танков!
Работал над новым очерком для «Правды».
В одиннадцать вечера еду (по вызову) в Военный совет КБФ. Дали мне радиобюллетени и иностранные обзоры об СССР. – Немецкое сообщение о занятии Феодосии. США близки к вступлению в войну; Япония выжидает. Финляндия отказалась выйти из войны (в ответ на ультиматум США)…
