Осень 2023 года в городе М* выдалась дождливой. Рано налетели северные ветра, срывая с деревьев не успевшие покрасоваться яркими красками листья, и, развеивая, несли их в низины да согры. А те, цепляясь за заборчики, фундаменты домов и стволы деревьев, падали, сбивались в разноцветные валки и кучки. Поначалу ветер поднимал их от земли, кружил, а как дождик-то намочил, совсем сникли они, потемнели. Те, что упали в лужи, теперь лежали на дне их, яркие, почти нетронутые ржавчиной. Горы, с весны покрытые сочной зеленью, выцвели и приобрели палевый цвет. Расположившиеся на склонах небольшими группами берёзки, какое-то время ещё желтели кронами и вскоре, потеряв листочки, потускнели. Ночные заморозки стали серебрить инеем деревья, упавшую листву и крыши домов. В иные дни, жители города, проснувшись удивлялись белому снежку, насыпавшемуся за ночь, поговаривали:
– Ранняя, видно, зима будет в этом году, а значит – длинная.
От спрятавшихся под тонким ледком луж, тянуло холодом и какой-то отрешённостью, а душа противилась, ей хотелось ещё тепла. Уже в начале октября снег стал появляться чаще, он всё плотнее ложился на землю, оставаясь лежать, не подтаивая, под остывающими лучами солнца. Рябиновые аллеи горели огнём, крупные гроздья красных ягод, пока ещё не тронутые птицами, создавали есенинские образы. Город сверкал удивительной чистотой и свежестью. Вечерами, когда включалась иллюминация на магазинах, деревьях и загорались фонари вдоль проспекта и улиц, город превращался в сказку.
– Вот и зима приходит. Всему своё время. Одно уходит, другое спешит занять его место. Всё, как у людей… – проговорила Ирина, осторожно ступая по пышному снегу. – А, помнишь, как я тебя в снег завалила? Помнишь? Мне до сих пор стыдно за себя. Под снегом-то лёд был, а я, бесшабашная, резко пнула по твоей ноге – и тебя, как не было! Ой, какие мы тогда молоденькие были! Как я была влюблена тогда в тебя! Засыпала, думая о тебе и просыпалась с мыслью, что увижу тебя. Вспоминается всё это, и сейчас сердечко трепещет, вот-вот выскочит!
– Помню, конечно, да я тогда совсем не ожидал такой дерзкой выходки от тебя, вот и завалился, как лопух в снег. Зато как смеялись потом! Да, время не вернёшь, – задумчиво отвечал Алексей. – Много чего мимо нас с тобой прошло. Ну, да ладно, зато мы сейчас вместе. Смотри, как воробьи долбят рябину, только хруст стоит! Уродилась она нынче, хватит им на целую зиму.
– Дышится-то как легко! А воробьям свиристели помогут, они же в январе опять прилетят. Всей стайкой усядутся на деревья, и шерстить будут ягодки, пока не опустошат все ветки, потом исчезнут надолго, до следующего урожая! А снег под рябинами снова станет красным. Вот тебе и пищевая цепочка, всё до самых мелочей продумано в этом мире. И мы с тобой, и судьба наша наверняка кем-то запрограммирована.
Ирина задумалась…
Память унесла её в те далёкие шестидесятые, когда в холодные осенние дни в их доме было тепло от пылающего и потрескивающего огня в печи. Бабуля ставила тушиться в горячую духовку блюдо из картофеля с мясом и капустой, сестрёнки и братишка были рядом, мама (её звали Татьяной) уставшая, возвращалась с работы, а все её ждали. Она ставила тяжёлую сумку на стул и выкладывала купленные в магазине продукты – молоко, макароны, пряники, конфетки-подушечки, дети постарше называли их «Дунькина радость». Часто она приносила мороженную морскую рыбу; хек, кильку, минтай, обычно целыми пластами, а потом её жарили, и пекли с ней пироги на листе. Рыба в магазине в то время дешёвая была и привозили часто. Зарплата-то небольшая, вот и надо было как-то выкраивать, чтобы и детей накормить и одеть их.
Работала Татьяна бригадиром в стройгруппе на поверхности шахты «Шушталепская», занимались они текущим ремонтом административных помещений: выкладывали плитку в мойках и столовой, штукатурили, красили. Работа для женщин тяжёлая, раствор заводили вручную и на носилках подносили его к месту работы. Татьяна была на хорошем счету у руководства шахты, и ей раз в год давали бесплатную путёвку в санаторий. Ирина слышала, как мама жаловалась бабушке на боль в руках – сказывался тяжёлый труд. Она, всегда держала детей в строгости, обязательно проверяла выполнение заданий по дому, которые с утра выдавала: если летом, то кто-то полет грядки, кто-то воду таскает для полива, кто-то тротуары во дворе моет. В доме тоже уборку распределяли между собой. Зимой обязательная чистка снега, набрать и принести угля, дров для печи, накачать воду с колонки, установленной за домом. Дети исполняли все поручения, им, конечно же, помогала бабушка, особенно младшей Иринке. Той было обидно, что количество работы для неё было одинаковым, что и старшим сёстрам и брату, но она никогда не пасовала и, бывало со слезами, но заканчивала всё.
За хлебом дети бегали сами, вставали с утра пораньше, чтобы занять очередь в магазине. В руки тогда давали по две булки, так они по двое ходили и покупали четыре, чтобы хватило на день. Хлеб ребятишки любили, отрежут кусок, маргарином намажут, а сверху сахарком и на улицу играть, а то сахар на кусок хлеба, водой чуть польют и вперёд. Домой-то поесть, бывало, не загонишь.
