Лист на холсте, или Улиточьи рожки

1. Авторское вступление

Приветствую старых и новых читателей!

Для вас – новый эпизод приключений Элоизы де Шатийон и Себастьяно Марни, история о художниках и старых тайнах.

Герои работают в системе музеев Ватикана. Элоиза – ведущий аналитик, Себастьяно возглавляет службу безопасности кардинала д’Эпиналя, который курирует вопросы финансов, а также – хранения и изучения экспонатов.

Работа предлагает служебную квартиру, и герои пользуются этой опцией – во дворце его высокопреосвященства очень удобно и комфортно.

Их отношения начинались, как служебный роман, но очень скоро переросли все возможные рамки такого романа.

У Элоизы за спиной неудачи и потери, у Себастьяно – трагически завершившийся брак, от которого – двое детей-подростков, живущих сейчас с его матерью. Прежние неудачи располагают к тому, чтобы жить в первую очередь «здесь и сейчас», и героям это удаётся.

Однако, жизнь постоянно подбрасывает им какие-то новые задачи, и решая их, герои становятся ближе друг к другу. Так и сейчас – на дворе майский вечер, все дела завершены, но к ним придётся вернуться – очень скоро.

2. 01. О чрезмерном беспокойстве и его последствиях

* 1 *

Хорошо запертая дверь открылась и закрылась, легкие шаги прошуршали по паркету. Себастьяно к тому времени прочно обосновался за компьютером и не планировал выходить из игры еще часа два, но игра была вчера и завтра тоже будет, а когда ещё Стальная Принцесса из Хрустальной Башни, она же фея Элоиза, сама зайдет в гости! В кабинете не слишком прибрано, конечно, но туда можно ведь и не приглашать, а бутылку вина вынести наружу. Бокалы тоже где-то должны быть, и даже чистые. Он написал, что временно выходит, закрыл браузер и выбрался в гостиную.

Когда он вошел, она стояла возле полки и рассматривала модель яхты. Водила по краю борта кончиком пальца. Себастьяно подумал, что застань так кого другого - рявкнул бы, что нечего трогать хрупкие вещи, а тут даже порадовался, что ей интересно.

- Госпожа де Шатийон, я очень рад вас видеть. И вообще, и у меня.

- Добрый вечер, монсеньор, - она повернулась к нему.

Посмотрела серьёзно, потом улыбнулась. Подошла к нему, взяла за руки, взглянула в глаза.

- Непременно завтра пойду и возблагодарю всех, кого следует, за такое чудо, - он поцеловал кончики её пальцев.

- Смотря, что вы называете чудом, - она высвободила одну руку и коснулась его шеи - под волосами, за ушами…

- Ваше чудесное появление, конечно же, - а если зеркально повторять её движения, в её улыбке появляется что-то такое… удивительное и радостное.

- Так я же к вам по делу, - она улыбалась, кончики пальцев продолжали скользить по его коже.

- Кто бы сомневался, сердце моё - вы никогда не появляетесь просто так.

- Ой ли? Мне кажется, что наоборот - я злоупотребляю вашим вниманием. Вы ведь явно что-то делали, когда я зашла?

- Это уже не слишком важно, поверьте, - идти вокруг неё и касаться то тут, то там, оказывается, очень любопытно. - Сейчас я целиком и полностью в вашем распоряжении.

- Очень даже важно, - она подхватила с полуслова, и теперь они странным образом кружились друг вокруг друга. - От чего вам придется сегодня отказаться ради работы?

- Но Элоиза, работа сегодня уже была. Мне кажется, сейчас время для других ничуть не менее приятных слов… или дел. Если вы здесь воочию, то я могу не вызывать в памяти разные ваши слова, а услышать что-нибудь в действительности?

- Мои слова? Это какие же именно, Себастьен?

- Да, Элоиза, ваши слова. Ваши красивые и ласковые слова. Вы же понимаете, мне есть, что вспомнить. Впрочем, если вы хотите слов от меня - я всегда к вашим услугам. Слова от ума, слова от сердца, слова из самой глубины души - и только для вас.

- Но ведь, монсеньор, это лишь слова?

- Если так, то отчего вы всегда с такой неохотой их произносите?

- Я? С неохотой? Почему вы так подумали?

- Потому что ваши ласковые слова всегда из двух категорий - вы либо произносите их редко, либо никогда, - он всё же притянул её к себе.

Через четверть часа Элоиза открыла глаза и улыбнулась.

- Я, все же, расскажу вам про дело, хорошо?

- Что ж, рассказывайте, если не хотите ничего другого.

- Знаете, я хочу столько всего… но дело прежде всего, наверное.

- Даже прежде ужина?

- Определенно. Знаете, у меня паранойя.

Первой реакцией было сказать «Да ну!», но он сдержался.

- Вас преследуют? Или вам звонят?

- К счастью, пока нет, но у меня создалось впечатление, что кто-то рылся в моем рабочем компьютере, - и сразу же ответила на его невысказанный вопрос – Да, в том, который стоит в кабинете, а не в том, который я туда с собой приношу.

- Что навело вас на эту мысль?

- Разные мелочи. Другая последовательность запускавшихся программ, открытых документов, сайтов. Кто-то совсем не думал, что от него останутся следы. Или ему не было до этого дела.

Ну вот, а вечер так хорошо начинался…

- Пойдемте смотреть, что там, - он позвонил и распорядился прислать в ее рабочий кабинет для начала Ланцо, а потом всех, кто ему может потребоваться. – А вы-то там что делали на ночь глядя, сердце моё?

- Глупостями занималась. Не могла вспомнить несколько цифр из документа для Шарля, в итоге не была уверена в правильности выводов. Всю тренировку меня грызла эта мысль, и как только я вернулась домой, то сразу же пошла уточнить. И осознала, что кто-то там был после моего ухода. Если вдруг окажется, что камера почему-то не работала в этот момент – уже будет совсем интересно.