Колёса у телеги, что ехала передо мной, скрипели просто беспощадно. От такого звука, казалось, вот-вот начнут трескаться зубы. Извозчик то и дело сноровисто понукал своего дряхлого мула, тащившего небогатый груз.
Утро выдалось, как всегда, гадким и паршивым. Я медленно, но верно поднимался по серпантинной тропе, ведущей в сторону храма Верховного Бога.
По левую руку, шагах в двадцати от меня, у подножья горы шумел густой лес. Справа, примерно на том же расстоянии, расположился высоченный обрыв.
Булыжники под ногами шуршали и постоянно разъезжались в стороны, что весьма усложняло и без того нелёгкий подъём. Как всегда, страшно хотелось есть, пить и, конечно же, спать. Но ни трапезу, ни тем более отдых я себе позволить сейчас не мог.
Каждое движение отзывалось резкой болью в суставах: Грызущая хворь как всегда давала о себе знать. Но, к счастью, её вполне можно было терпеть. Во всяком случае, тратить из-за неё время и ресурсы на качественное исцеление я не стал бы. А вот сильное покалывание между лопаток – это уже дурной знак. Видимо, опять умудрился подцепить Болотную гниль. Теперь всю ночь придется собирать ягоды на болоте, чтобы оплатить ими лечение в храме Богини Леса.
Ясное дело, Болотную гниль нужно лечить сразу, пока она не расползлась по всему телу и не показалась из-под одежды лохмотьями чернеющей плоти. Но сегодня, похоже, никак не получилось бы всю ночь провести на болоте. Уж слишком я умотался за последнее время. Максимум, на что меня сегодня хватило бы, – так это, как обычно, набрать болотной травы себе на ужин, являвшийся по совместительству ещё и завтраком с обедом.
Да и идти за ягодами без подготовки было бы глупо. Ягоды долго не хранятся, максимум день-два. Путь до храма Богини обычно занимает почти восемь часов. Но перед самым выходом нужно обязательно завершить шестнадцатичасовую молитву в храме Верховного.
Очевидно, что сразу же после исцеления мне нужно будет снова идти в храм Верховного Бога, чтобы успеть на очередную шестнадцатичасовую молитву. И только после неё я смогу отправиться домой спать, перед этим набрав себе на ужин болотной травы.
То есть трое суток у меня не будет возможности ни поесть, ни поспать.
Ежедневную молитву, длящуюся шестнадцать часов, пропускать нельзя было ни в коем случае. За неё бонусом давали омоложение на один день. За последнюю тысячу лет я пропустил её всего трижды. Один раз, когда сломал колено, поскользнувшись на булыжнике, и ещё дважды, когда подхватил Болотную лихорадку, собирая ягоды на лечение от других болезней.
В любом случае, перед тем, как идти за ягодами, нужно было поспать хотя бы несколько часов.
Вообще эта ситуация с лечением меня уже порядком раздражала. Почему мне, молельщику Верховного Бога, величайшего из целителей, каждый раз нужно было собирать эти ягоды и потом тащиться с ними в храм Богини, чтобы получить исцеление?
Неужели Верховному Богу сложно было даровать лечение как благодарность, скажем, за сорокачасовую молитву? Это сэкономило бы мне, да и многим другим, кучу времени.
И больше всего во всём этом раздражало то, что стоило с кем-либо завести об этом разговор, ответ всегда был один: «Вот станешь Верховным Богом – тогда и будешь устанавливать свои правила». Так и хочется каждый раз сказать: «Не сомневайтесь. Когда-нибудь стану».
Засмеют, правда, потом.
Интересно, сколько времени я провел в Архстрогле?
Я поднял руки к лицу и посмотрел на них: явно не руки старика, но и молодыми их тоже уже назвать было бы сложно. Видимо, с тех пор, как я попал сюда, прошла не одна сотня тысяч лет.
Разглядывая руки, я заметил, что рукав моей одежды, сделанной из грубой мешковины, порван. Хорошо, что обратил внимание, – подумал я, – теперь во время молитвы нужно обязательно прикрывать это место рукой. Если заметят, что молельщик Верховного Бога разгуливает по храму в рваной одежде, проблем будет выше крыши.
Все эти мелкие хлопоты вызывали одно уныние. В очередной раз в голову начали лезть нехорошие мысли. Зачем я вообще здесь торчу?
Я посмотрел на край обрыва. До него было всего несколько шагов. Несколько шагов – и всё это навсегда прекратится. Но тут же пришло осознание. Я вспомнил, как и зачем сюда попал.
– Не сегодня, – пробормотал я, глядя в сторону обрыва. – Явно не сегодня.
Из леса нам на встречу вышла троица молодых ребят. Один из них был сухощавый, низкого роста. Второй, напротив, – стройный и долговязый. Третий же внешне чем-то напоминал здоровенного борова. На поясе у парней висели громобои. Сразу становилось понятно, что эти ребята сюда пришли не шутки шутить.
– Оплата прохода, – вяло произнёс долговязый, подходя к едущей повозке.
Ну, ясно. Очередные разбойники. К сожалению, в Архстрогле такое в порядке вещей. Причём именно эти, судя по внешнему виду, занимались своей деятельностью вполне легально и даже, возможно, платили налоги за каждое успешное ограбление.
Словно по волшебству в руке у извозчика возник увесистый кошелек с медными монетами, который тут же полетел в сторону разбойников. Долговязый поймал его на лету и не глядя сунул себе за пазуху.
– Проезжай, – буркнул извозчику тот, что был похож на борова.
