«Любочка ждет встречи с серьезным мужчиной для отношений. Возраст – немного за пятьдесят. Опытная во всех отношениях. Хозяйственная, общительная, веселая, энергичная. Приезжай, мой лапуля!».
Аполлон Аркадьевич Петушков дочитал это странное объявление, снял очки, протер замшевой тряпочкой линзы, потом снова надел их и задумчиво посмотрел вдаль. Там, за окном, ветер уже разогнал тучи, и среди поблескивающей от недавнего дождя листвы теперь проглядывало умытое, чистенькое небо.
Погрузившись в глубокую задумчивость, Аполлон не замечал красоты летней природы, он думал о перипетиях своей жизни и грустил, что ему приходится встречать красивую круглую дату в одиночестве.
Вчера ему исполнилось пятьдесят пять лет. Как всегда первой его поздравила мама. По традиции, которую она сама когда-то установила, в семь часов утра, минута в минуту с часом его появления на свет, Маргарита Эдуардовна подошла, поцеловала сына и с чувством прочитала стихотворение, написанное ею специально для него. Потом вручила подарки – голубенькую рубашку, великолепный синий галстук в мелкую полосочку и кожаные коричневые туфли с дырочками, чтобы дышали ноги.
– Все как ты любишь, сынок! С днем рождения тебя, милый… – она обняла его.
Аполлон ответил матери таким же нежным объятием.
В музее, сотрудником которого Аполлон работал уже около тридцати лет, все так и ахнули, когда он, разодетый таким щеголем, пришел на работу. Даже красавица Верочка, экскурсовод из второго зала, тряхнула своими кудряшками и прикрыла ладошкой накрашенные красной помадой пухлые губки:
– Апполон Аркадьевич, вы сегодня такой… Такой… Импозантный!
– Очаровательный, – подтвердила Нина Петровна, главный смотритель музея, неловко пожала ему руку и вручила коробку с мужским одеколоном. – Это вам от всех нас! Простите, что поздравляем заранее, но с завтрашнего дня вы в отпуске. Вот мы и решили сделать это сейчас.
– Спасибо, – поблагодарил он их за внимание и подарок, и попросил вечером не расходиться: – Надо же как-то это отметить… Я купил вина…
Вспомнив это, Аполлон вздохнул и погладил ладонью газету. Перед глазами заплясали буквы уже знакомого объявления: «Любочка ждет встречи с серьезным мужчиной… Возраст – немного за пятьдесят. Опытная во всех отношениях. Приезжай, мой лапуля!».
Хм, «Любочка» и «Приезжай, мой лапуля!». Обычно так не пишут. А может быть это судьба? Ну, в самом деле. Он сто лет не читал газет, а тут вдруг свернул к киоску. Впрочем, для него это был способ избавиться от Верочки. Лучшего он просто не придумал.
Аполлон невесело усмехнулся: вчера они с коллегами посидели очень даже неплохо. Нина Петровна уже после первой рюмочки повеселела и принялась рассказывать анекдоты, а Верочка раскраснелась и хихикала над шутками остальных сотрудниц.
Через два часа, когда все стали расходиться по домам, Аполлон вызвался проводить Верочку домой, но потом не удержался и пригласил её к себе в гости, не обращая внимания на насмешливые взгляды остальных сотрудниц.
– Я думаю, что это не очень удобно, – тряхнула Верочка своими кудряшками. – Мне говорили, что вы живёте с мамой. И я думаю, что ей не очень понравится мой визит.
– Мама уехала в гости, – сказал Аполлон, беря свою спутницу под руку. – Так уж случилось, что её младшая сестра, моя тётя, и я родились в один день. В связи с этим мама уже много лет сначала поздравляет меня, а потом её. Кстати, тётя живёт в соседнем городе. Так что, маму сегодня можно не ждать.
– А почему вас назвали таким странным именем? – спросила Верочка, улыбаясь.
– Маму зовут Маргарита, – охотно пояснил Аполлон. – Тётю – Жанна. Мои дедушка и бабушка назвали их в честь французских королев. Дело в том, что мой род берёт начало в династии Бурбонов, помните, был такой король Генрих Наваррский. Его мать звали Жанной, а жену Маргаритой. Потомок Генриха Луи участвовал в компании 1812 года, вместе с Наполеоном дошёл до Москвы, но потом был разбит и попал в плен. Во Францию он больше не вернулся. Собственно говоря, от этого Луи родились мои предки, в частности, прадед, дед и отец. Папа был историком, всю жизнь изучал династии французских королей, поэтому досконально знал свою историю. Они вместе с мамой работали в институте и занимались историческими научными исследованиями, много печатались. Есть даже несколько книг с их авторством.
– Но Аполлон, это же не французское, а греческое имя, – заметила Верочка.
– Семейная легенда гласит, что едва я появился на свет, акушерка воскликнула: "Боже мой, какой красивый ребёнок! Это же просто Аполлон!" Мама решила, что это знак свыше. И хотя папа мечтал назвать меня Александром, она это ему не позволила. С тех пор меня все знают как Аполлона Петушкова.
Верочка не удержалась и рассмеялась.
Аполлон тоже улыбнулся:
– Забавно звучит, правда? Но я привык. Хотя когда учился в школе, мне приходилось несладко. Только ленивый не дразнил меня из-за моего имени. Даже учителя не отказывали себе в этом удовольствии. Но что мы всё обо мне да обо мне? Верочка, вы работаете в нашем музее почти год. А я о вас практически ничего не знаю. Может быть, расскажете?
Она пожала плечами:
