Хабар складировали частью у Макарыча, частью в расположении. Токарный станок старому мастеру очень понравился. Я посоветовал его до моего возвращения не трогать. Не зря же я генератор тащил – запустим. Вот тогда-то господин Тимонин своими глазами увидит, о чём всё это время говорили большевики. Кстати, он в свою очередь порадовал запланированными на завтра заводскими испытаниями двустволки местного разлива. Хорошо. Очень хорошо.
После разгрузки привезённого в расположение, в выделенной нам избушке практически не осталось свободного места. Для дальнейшего складирования чего бы то ни было. О чём я тут же сообщил Синюхину. Да он, собственно, и без моего доклада всё это видел.
– Коля, нам нужна казарма, – в очередной раз напомнил я о насущной проблеме.
– Да что ты всё заладил: «Казарма, казарма»? давай часть твоих ящиков в ротном амбаре положим. Всё посвободней станет.
– Коля! Да какой амбар?! А с секретными материалами где работать? В конюшне прикажешь?
– Это что за материалы такие? – удивился мой ротный командир.
– Сейчас покажу. Вот только людей на обед отправим, и покажу.
А вот это как раз оказалось не так просто, как я думал. Трёхдневный поход – это, считай, и не поход вовсе, особенно по здешним меркам. Данилыч, так тот вообще предлагал распаковать всё прямо сейчас. А обед… А что обед? Касервов солдатикам выдать, да и всех делов.
Хорошо ещё, что вахмистр Сорока имел более высокий чин, нежели Данилыч, да и занимаемая должность не позволяла ему пренебрегать субординацией. Короче, командир хозяйственного полутонга взял дело в свои руки и забрал-таки у меня драгунов специального назначения для приёма пищи. Я повелел ему не появляться по меньшей мере два часа.
Со Сметаниным оказалось всё гораздо проще. Ему выдали литературу по медицине и разрешили отбыть на квартиру для подробного изучения оной.
Убедившись, что лишних ушей не осталось, я завёл Спиридоныча в штаб и, заперев дверь, произнёс:
– Сейчас ты приобщишься к тайнам мировой крутости.
Про мировую крутость я в каком-то детском фильме услышал. Для текущего момента термин показался мне очень подходящим.
Из рюкзака я достал ноутбук и, расположившись на столе, включил «блюдечко с голубой каёмочкой».
– Что это? – спросил неотрывно следивший за моими манипуляциями капитан.
– Будущее, – ответил я с пафосом.
Он хотел ещё что-то спросить, но в это время экран зажёгся, и знаменитая на весь мир мелодия огласила комнату. Вначале, не сейчас, а ещё там, в будущем, я хотел показать Спиридонычу пару фильмов про индейцев целиком, типа чтоб попривык, и к ноутбуку, и к фильмам, и к новинкам вооружения, а потом плюнул и сделал нарезку сюжетов. Про скобу Генри, про револьверы, про картечницу Гатлинга, про пулемёт Максима, про танки, аэропланы, крейсера, подводные лодки и бомбардировщики.
Не успел я включить капитану первый трэк, как он поставил меня в тупик вопросом:
– Андрей, а эта штуковина не из тех ли будет, которые ты продаёшь самым богатым купцам у нас в городе?
Упс! А тайна-то не такая уж и секретная, как оказалось.
– Не совсем прямо вот точно такая, но нечто вроде того.
По мере углубления в мир будущего Спиридоныч всё больше распалялся. Ему нужно было всё и револьверы, и картечницы, и пулемёты. Потом пришло время Первой Мировой. Танки попервости его обескуражили:
– Ого! Это что за Змей Горыныч?
– Коля, это бронированная машина. Вся из железа, чтобы пули не пробили. Мы с тобой такую в Долгой Дубраве видели. Только старую.
– Хороша штука! Нам бы с десяток таких, и можно ляхов воевать.
Капец!
Всё что Николай видел, всему он моментально находил применение в современных ему реалиях. Линейные корабли, обладай таковыми царь-батюшка, не оставили бы ни единого шанса ни туркам, ни англичанам. Аэропланы – это, понятное дело, для разведки: сверху на супостатов поглядеть, а стратегические бомбардировщики… вы не поверите, индейцев бомбить. Ну, и от степняков тоже не помешают…
Да-а-а, не так я себе всё представлял. Не так.
Вот что ему индейцы сделали? И, опять же, ну, кто степняков – кочевников, между прочим – будет стратегической авиацией бомбить? Тут «крокодилы» нужны, или «аллигаторы». Хотя, какая разница? Всё равно ни тех, ни тех я сюда притащить не смогу. Да и нет их у меня. И не продаст никто.
Имелся у меня видосик один… ну, не один, конечно, но показать и одного достаточно. Так вот, показал я товарищу капитану ролик про пулемёт Калашникова. Ручной.
– Вот! Вот нам бы таких десятка два, а лучше три, мы бы тогда и степняков жить научили, и ляхам бы врезали!
– На счёт ляхов – не знаю, а про степняков ты прав. Есть, правда, одно НО… – я сделал паузу. – С сожалением вынужден констатировать факт твоей правоты по поводу денег.
Синюхин помрачнел:
– Договаривай, – хмуро проговорил он.
– И на два десятка-то не дадут, а уж на три и подавно.
– И сколько денег понадобится?
Я задумался. Нет, я уже решил, что эРПэКа (ручной пулемёт Калашникова) у меня будут стоить три тысячи золотых за каждый, ПэКа (пулемёт Калашникова) – четыре, ПэКаэМы (ПК модернизированный) – четыре с половиной, а «Печенег», буде удастся добыть, вытянет на все пять. Ибо торговать нужно с прибылью. Но…
