Цель этого нового издания «Магического мира» – позволить читателю по достоинству оценить наследие автора, одного из классиков современной мысли, рассмотрев его как на фоне недавнего прошлого (культурного климата и дискуссий того времени), так и в свете дня сегодняшнего. В последнем случае творчество Э. Де Мартино можно рассматривать как точку опоры для любых попыток проникнуть в смысл той фазы исторического процесса, которую проходит сегодня наша цивилизация. Мы зададимся вопросом, к примеру, о том, может ли, – и если да, то в какой мере, – «Магический мир», в фокусе внимания которого находится проблема человеческого присутствия в мире, помочь нам лучше понять тот кризис, который сегодня переживает наше собственное «вот-бытие». За первым вопросом последует и второй: по-прежнему ли это исследование магизма как этнографического феномена, столь богатое историко-философскими отсылками, сохраняет свою притягательную силу, проистекающую из сопоставления Запада с чуждыми его историческому пути человеческими обществами?
Новаторство своей книги автор в полной мере демонстрирует уже в первых строках своего предисловия к первому изданию (1948): пусть и следуя, очевидным образом, в фарватере философии Кроче, он ставит себе целью расширить ее горизонт, включив в нее новые формы исторического опыта. Двигаясь в этом направлении, Де Мартино противопоставляет «ленивому историзму» последователей Кроче, пропитанному формализмом и эпигонством, революционную силу собственного историзма, воодушевленного не знающим устали героизмом разума. В этой перспективе становится понятна функция этнологии: она дает историзму беспрецедентную и драгоценную возможность – испытать свои силы и в борьбе добиться более глубокого понимания собственных возможностей и достоинств.
Эти краткие наблюдения не оставляют сомнений относительно «миссии» «Магического мира», произведения, возникшего на границе старого и нового гуманизма: вызвать живую реакцию, колеблющуюся между недоумением, интересом, приятием и отвержением. Сам Де Мартино, готовя к печати второе издание (1958), решил познакомить читателя с оживленной дискуссией, вызванной его книгой, и привел в приложении рецензии отзывы выдающихся философов (Бенедетто Кроче, Энцо Пачи) и историков религии (Раффаэле Петтаццони, Мирча Элиаде). Эта дискуссия продолжилась и в последующие годы: о ней мы расскажем во введении, пусть и не во всех деталях, фокусируя внимание на некоторых особенно показательных эпизодах, позволяющих глубже понять смысл произведения.
Наше рассуждение – отправная точка в исследовании мысли Де Мартино, которая рассматривается в процессе ее становления и развития; наша же цель заключается в том, чтобы сделать видимой сложную архитектонику его труда, в составе которого pars destruens (развенчание укоренившихся антимагических стереотипов) тесно переплетается с pars construens (возвращение магического мира в лоно культуры и истории). Следует принять, что точная реконструкция текста Де Мартино представляет собой необходимое условие для разговора о многочисленных сюжетах, отсылки к которым во множестве встречаются в этом тексте.
1.1. Основные элементы этнологии Де Мартино
Де Мартино ставит перед собой цель сформировать представление о магическом мире, отойдя от клише, распространенных в нашей культуре и питаемых застарелыми предрассудками, и отказ от которых требует тщательного исследования породившего их историко-культурного процесса. Их живучесть, очевидно, свидетельствует о неспособности западной цивилизации преодолеть границы, которые этноцентрический менталитет навязывает автономному развитию познавательного процесса. Мы еще вернемся к этому ключевому пункту. Эти предварительные рассуждения необходимы для первого подступа к исследованиям Де Мартино, которые разворачивались в двух взаимосвязанных направлениях: первое было связано с инаковостью магии или, точнее говоря, с поиском герменевтических инструментов, которые позволили бы понять ее отличительные черты; второе имеет своим предметом западную цивилизацию, индивидуирующие признаки которой диалектически возникают из столкновения с «другими формами общественного существования людей». Двигаясь в двух этих направлениях, Де Мартино воплощает в жизнь программу, набросок которой он представил в предшествующем своем труде, «Натурализм и историзм в этнологии»[1]. «Магический мир» можно рассматривать как основополагающий текст для этнологии, ориентированной на историзм и одушевленной философской мыслью, радикально отличающейся от этнологии традиционной, натуралистически-описательной, которая игнорирует неразрывную связь между познанием другого, отличного от себя (sub specie магического), и обновлением самосознания европейской цивилизации, которое и дало импульс рождению этнологии как дисциплины. В этой перспективе особенно показательны главы первая и третья рассматриваемого произведения, основные сюжетные линии которого мы рассмотрим ниже.
