Кира Соболева, 7 лет назад
Сначала раздался оглушительный звук автомобильного сигнала. Такой немного прерывистый. Два быстрых гудка, а затем один длинный. Затем последовал сильный удар, от которого вышибло дух и наступила вязкая, липкая темнота.
Кира запомнила только эти моменты аварии. Она не помнила, как прибывшее спасатели буквально разбирали машину по частям. Как они вытащили сначала Киру, в когда-то белом пуховике, сплошь покрытом кроваво-красными каплями крови, а потом и ее родителей, которые выглядели намного страшнее. Потому, что напоминали сломанных кукол…
Момент аварии девочка не помнила. Не помнила Кира и того, как специалисты скорой помощи боролись за ее жизнь и чуть не проиграли этот бой.
Девочка пришла в себя в палате интенсивной терапии. Или это была реанимация? Из рук торчала трубка. В голове стояла звенящая пустота. Кира поводила взглядом и заметила рядом движение, но сделать ничего не успела:
– Не пробуй вставать. – Возле больничной койки появилась медсестра. Темненькая с карими глазами, лет сорока. Приятная на вид. – Пить хочешь? Если да, то моргни. – Голос у женщины был тихий. Успокаивающий.
Кира моргнула и у ее рта тут же появилась кружка с водой и соломинкой. Медсестра позволила сделать только пару глотков и забрала живительную влагу. Кира чуть не застонала от разочарования.
– Прости, милая. Но много пить нельзя. Живот заболит. Сейчас позову твоего лечащего врача.
Медсестра вышла из палаты. Кира аккуратно посмотрела по сторонам. Оказывается, она тут не одна. В палате было еще три койки. Значит это скорей всего не реанимация. На них лежали люди, подключенные к аппаратам жизнеобеспечения. Они были без сознания. О том, что они живы свидетельствовал лишь безликий писк приборов.
Через пару минут в палату вошел врач. Кира подумала, что он очень похож на актера из фильма «Сумерки», главу семейства с добрым лицом. Только в отличии от своего двойника из Голливуда врачу было под шестьдесят лет и волосы были уже тронутые сединой. Доктор подошел к Кире и дежурно улыбнулся:
– Здравствуй. Как ты себя чувствуешь? Тошнота или головокружение? Ты бы в коме более месяца. Сейчас я проведу небольшой осмотр. Имя свое помнишь?
– Да, Кира. Доктор, – прохрипела деовочка, – а где мои родители…
– Все потом. – Отсек врач и приступил к работе. – Сейчас главное – это твое здоровье. Пытайся пока не напрягать голосовые связки.
Кире ничего не рассказывали неделю. За все эти дни толком ничего не происходило. Кроме того, что девочку перевели в обычную палату. Там она впервые за долгое время посмотрела в зеркало.
Вместо длинных темно-каштановых волос на голове был темный очень короткий ежик. Ее побрили на лысо, когда она попала в операционную после аварии. На голове было несколько ран, некоторые из которых зашивали. Одна рана даже доходила до кончика брови. Лицо было целое. Только пара небольших шрамов возле верхней губы.
По всему телу были царапины и синяки. Хорошо хоть кости остались целы…
Серые глаза девочки наполнились слезами. Не была красавицей, а теперь и подавно… Глаза немного раскосые, верхняя губа чуть меньше нижней… В своей внешности Кире всегда нравились только волосы. А теперь и их нет…
Но все это стало настолько мелким и неважным, когда на следующий день к девочке зашел ее лечащий врач. За его плечами стояли худой мужчина, напоминающий престарелого вампира с пепельными волосами, и очень тучная женщина с маленькими черными глазами, окрашенная в желтушный блонд:
– Кира, к тебе пришли твои родственники. Я оставлю вас, можете немного поговорить. – Доктор вышел и Кира осталась наедине с неизвестными ей людьми.
К ней подошла тучная женщина. На лице ее было брезгливое выражение:
– Вот это так вид! Они что, не могли нормально тебя подштопать и зачем нужно было брить на лысо?
Кира посмотрела на женщину с надеждой. Возможно они найдут общий язык. Она хотела было что-то сказать, да только следующие слова незнакомой женщины заставили девочку прикусить язык:
– Мы твои тетя и дядя по линии мамы. Мы с ней лет десять не общались, да и не собирались. Видимо уже и не придется. Меня зовут Евгения Михайловна, а это мой муж, Борис Александрович. Будешь жить у нас. По крайней мере, до совершеннолетия. Мой муж работает в государственной думе и только поэтому мы тебя берем к себе. А то еще пойдут слухи и статьи…
– Простите, – все же перебила речь своей новообретенной тетки Кира, – но зачем мне жить у вас? Мама и …
– Тебе что, еще не сказали? – Подал голос муж тети и Кира поняла, отчего он все время молчал. Такой визгливый голос сильно бил по нервам. У девочки дернулось веко. – Твои родители погибли. В той аварии, месяц назад.
Кира побелела. Нет… нет… этого не может быть. Только не мама с папой… Ей бы врач сказал… Это неправда. Внутри что-то начало гореть. Да так сильно, что казалось девочка сейчас взорвется:
– Я в это не верю…
– Сожалею, но это так. – Дядя подошел ближе, скрестил руки на груди и вперил свои слишком светлые серые глаза в девочку. – Будешь здесь столько, сколько нужно для выздоровления. Ну и пока весь этот ужас на твоем лице более-менее заживет. Потом мы тебя заберем. Милая, угораздило же твою сестру помереть… – Обратился вампир к своей супруге.
