Глава 1. Маленький Шнобель уходит из больницы
Маленький Шнобель оглянулся.
В просвете между зданиями никого не было. Прямо перед ним поднималась стена трехэтажного дома. Стена была немолодой. Штукатурка местами обнажала темно-красные кирпичи. Вдоль стены тянулась пожарная лестница. Она начиналась в двух метрах от земли и поднималась до крыши. Кроме пожарной лестницы стену украшало одно самовольно прорубленное окно с белым пластиковым переплетом на уровне второго этажа. Окно было в стороне от лестницы, и печальный кактус, живший на подоконнике, не смог бы углядеть Маленького Шнобеля из-за неподходящего угла обзора.
Маленький Шнобель подпрыгнул и дотянулся до нижней перекладины лестницы. Он схватился за шероховатый от ржавчины металл, подтянулся, опираясь ногами о стену, и полностью выбрался на лестницу. Отсюда он опять окинул взглядом задворки, отдышался, поднялся выше и заглянул за гаражи. На крыше одного из гаражей было вырезано слово НАВЕКИ. Слово он не разглядел, но оно точно было там, где Маленький Шнобель вырезал его лет пятнадцать назад.
Он двинулся вверх. Добравшись до крыши, он перебрался на скат, осторожно прошел по нему, стараясь не греметь железом, до чердачного хода, скрипнул входным люком, спустился на чердак, аккуратно придержал дверь, чтобы она не хлопнула и не придавила ему пальцы, и пошел через невысокое чердачное пространство.
Из чердачных окошек в глубину тянулись столбики вечернего света. В них кружили, иногда вздрагивая и разлетаясь, сонмы пылинок. Тут Маленький Шнобель не удержался и чихнул, потер нос кулаком, но останавливаться не стал, пересек чердак, открыл откидную дверь в полу и выбрался на лестничную площадку верхнего этажа. Здесь было тихо. Он достал из кармана ключи, открыл замок, зашел в свое жилище и закрыл за собой последнюю дверь на этом пути.
С первым пунктом маршрута сложностей не возникло.
Дома было тихо. В квартире все было на местах, все было таким же, как и две недели назад, и ничто не говорило о том, что жизнь Маленького Шнобеля с тех пор резко поменяла курс.
Он опустил рюкзак на стул, снял пальто и посмотрел на свое дерево.
Crassula Ovata (дерево толстянка) как обычно стояло на подоконнике, улавливая лучи света и терпеливо дожидаясь хозяина. Дерево неплохо перенесло разлуку. Crassula Ovata так счастливо устроено, что две недели без полива и внимания никак на нем не сказались. Маленький Шнобель остался доволен, прошел на кухню, взял графин с водой, вернулся, полил землю в горшке, стараясь не показываться в окне.
После этого он заварил чай, дождался густого чайного цвета в прозрачном чайнике, налил огромную кружку и кинул в нее три куска сахара. Пару минут он бездумно смотрел, как отрываясь от тающих кусков, поднимаются пузырьки, затем вернулся в комнату и опустился в кресло. Можно было немного выдохнуть.
У Маленького Шнобеля был час или два на сборы и эвакуацию. Может быть, у него было полдня и ночь в придачу. Но это без гарантии. Сейчас ему надо было собраться с мыслями, просчитать ходы и запасные варианты. Он предпочитал заранее продумывать важное, если обстоятельства позволяли.
После того как родители Маленького Шнобеля отбыли к старшему сыну в Австралию, а родовая квартира Шнобелей с прилегающей мастерской была продана и превратилась в их небольшую финансовую подушку на новом материке, сам Маленький Шнобель жил на съемных квартирах и к переездам ему было не привыкать. И сейчас он хотел уехать налегке.
Строго говоря, всегда лучше уезжать налегке, если вы не собираетесь покинуть пределы цивилизации. Рюкзак за спиной, кое-что в карманах – таков в наши дни идеальный вариант для путешественника, номада, релоканта и беглеца. Все лишнее мешает двигаться и создает иллюзию владения чем-то ценным. А ценного у нас мало, главное находится в нас и наших дорогих людях, а остальное может поместиться в один чемодан.
Маленький Шнобель выпил треть чашки чая. Почувствовал, что беспокойство его отпустило, и начал сборы. Проверил папку с документами, засунул в нее паспорт и справки, которые ему выдал лечащий врач.
Все и началось из-за доктора в больнице. Вернее, доктор несколько часов назад объяснил Маленькому Шнобелю, что у него началась новая жизнь. По крайней мере, на какое-то время.
В местной больнице Маленький Шнобель проходил курс лечения от нового восточного вируса. Вирус был неизвестным, считался опасным и коварным. Но Маленький Шнобель был молод, крепок, в группы риска не входил и уверенно выздоравливал. К тому же, он был первым пациентом с медийно раскрученным диагнозом и вниманием врачей обделен не был.
Болезнь протекала в легкой форме. Можно было не ехать в больницу. Но местному департаменту здравоохранения спустили директиву по борьбе с залетным вирусом, и Маленького Шнобеля незамедлительно госпитализировали. Глаза участковой докторицы округлились, когда он перечислили три симптома, которые были в инструкции. Она напряглась, словно внутри нее выросла палка от копчика до самого затылка, и стала звонить по телефону, отвернувшись от Маленького Шнобеля. Скорая приехала через десять минут.
В больнице вирус подтвердили на второй день. Хотя Маленький Шнобель и лежал в реанимации два дня, никаких особых систем жизнеобеспечения к нему не подключали, кроме капельницы. Зато первые дни каждое утро его посещали зав отделением, главврач и главный местный эпидемиолог. Средств защиты на них день ото дня становилось больше.
