Про отцов-одиночек Оле доводилось слышать и раньше. Всякое бывает – у кого горе в семье, у кого жена карьеру выше всего остального поставила, у кого к другому сбежала, а «прицеп» лишним оказался… С Кириллом всё было по-другому. Семилетний Тимка вообще не был ему сыном. Ну, то есть, по документам там всё в порядке было, а по степени родства – полный ноль.
Впервые увидев Тимофея в офисе, Оля даже не поверила, что он сын директора. Кирилл Вадимович – рослый, кряжистый. Блондин голубоглазый. А Тимка – чахлик тонкокостный с жидкими тёмно-русыми волосёнками и большими карими глазами. Ничего общего. Предположение, что мальчик пошёл в мать, разбилось вдребезги после единственного взгляда на семейное фото, стоявшее у Кирилла Вадимовича на столе – его бывшая жена тоже была блондинкой, только сероглазой.
– Да приёмный он, – пояснила Оле старшая коллега Татьяна Андреевна, когда любопытство прорвалось наружу.
– Бесплодие? – предположила Ольга.
– Нет. Года три назад, когда участок под коттеджный посёлок выбирали, Кир Вадимыч по командировкам всё лето мотался. Всё искал деревеньку в живописном месте, чтоб и природа, и инфраструктуру было удобно организовать. Проект хороший, а участка подходящего нет. Ну вот тогда и привёз волчонка этого из глухомани какой-то. Я подробностей не знаю, но слышала раз, как жена его тут истерику закатила – мол, или этот выродок бомжатский, или я. Да все это слышали. Неприятная была сцена… М-да…
– Они поэтому развелись? Из-за ребёнка? – удивилась Оля.
– Наверное, – неопределённо пожала округлыми плечами Татьяна Андреевна. – Ты его глаза видела? Будто в душу тебе смотрит. И зло так… Я бы точно такого в семью не взяла. Мало ли, какие там гены…
На этой неприятной ноте тема оказалась исчерпанной, потому что Ольгу, недавно устроившуюся в эту компанию маркетологом, срочно вызвали на конференцию с какими-то потенциальными партнёрами. Возвращаться снова к обсуждению личной жизни начальства она сочла некорректным, и рабочие будни потекли своим чередом.
* * *
Тимка появлялся в офисе редко – в основном, по выходным, когда его отец заезжал на работу по каким-то своим делам. Вообще-то в компании не приветствовалась трудовая деятельность в нерабочее время. Ольгу об этом ещё на собеседовании предупредили, озвучив, что сотрудники, которые не успевают выполнить свои обязанности в течение рабочего дня – первые кандидаты на увольнение. Она всё успевала, просто хотела получше разобраться в том, как функционирует механизм деятельности этой компании. Многое для неё было новым и не слишком понятным, а потому интересным.
В ту субботу она пришла в офис ближе к обеду. Охранник Борис в очередной раз предупредил, покачав головой, что если так будет продолжаться и дальше, то долго она здесь не продержится, но Оля только улыбнулась ему в ответ. Прошла в кабинет, который она делила с сотрудниками коммерческого отдела, включила компьютер, достала из шкафа папки со старыми проектами и собиралась сесть за свой стол, чтобы приступить к изучению документов, но вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Неприятный, злой… и испуганный.
Оля всегда с лёгкость распознавала эмоции собеседника и умела обернуть их в свою пользу или на благо работодателя, но страх… Преодолевать, успокаивать или использовать чужой страх она не решалась – слишком тонкая грань. Слишком разные причины бояться. Нечаянно подтолкнёшь человека не в ту сторону и потом всю жизнь будешь жалеть о том, что сыграл на этом непредсказуемом чувстве. Сомнения, неуверенность, отторжение, отрицание – она могла работать с чем угодно, но только не со страхом.
Тот, кто смотрел на неё в пустом кабинете, испытывал не просто страх – он был в ужасе. Оля чувствовала, как в груди поднимается ответная волна паники. Столы с короткими задними стенками, шкафы со стеклянными дверцами и открытые стеллажи – с того места, где она стояла, кабинет просматривался полностью, и в нём никого, кроме неё не было. Никого!
– Ольга? – вопрос прозвучал негромко, но неожиданно, и девушка вздрогнула, выронив документы. – Что вы здесь делаете?
Кирилл Вадимович открыл дверь пошире, окинул сердитым взглядом её совершенно не соответствующие дресс-коду джинсы и свитер и вопросительно заглянул в глаза.
– Я-а-а… – растерянно протянула Оля, пытаясь справиться с неприятным ощущением, будто бы её застукали на месте преступления.
– А, да чёрт с вами, – раздражённо махнул рукой Кирилл Вадимович. – Вы Тимоху не видели?
– Нет, – честно призналась девушка. – Я только что пришла. Хотела…
Она не успела объяснить, зачем заявилась на работу в нерабочий день и в нерабочем виде, поскольку дверь кабинета уже закрылась прямо у неё перед носом, а в коридоре послышались удаляющиеся шаги.
– Хотела разобраться, почему у вас с треском проваливаются перспективные проекты, – сообщила девушка дверному косяку и принялась подбирать с пола рассыпавшиеся документы.
Ощущение, что на неё кто-то смотрит, исчезло, но на его место пришло другое – чужого присутствия.
– Тима… – негромко позвала Оля, сообразив, кто прячется в кабинете, где спрятаться, собственно, было негде. – Выходи. Папа уже ушёл.
