ГЛАВА 47
Следующую неделю я проработал один – Сергей с Верой взяли отпуск. Наш бизнес настолько отладился за два года, что работал почти автоматически – каждое утро я вручал Сене накладные на текущий день, после собирал заказы от клиентов на следующий. На такую работу я тратил не более двух часов, все остальное время я сидел один в тесной комнатке и перебирал мысли в своей голове.
Суббота 14 июля – день моего рождения. К обеду нормальное настроение было бесповоротно испорчено очередной руганью между отцом и матерью. «Дебил!!! Колхоз-ник!!! Жлоб!!!» – вопила на него во весь голос мать. «Дура. Ненормальная. Сука», – бор-мотал отец, ходя по квартире и, как всегда, в конце концов, скрылся с сигаретой от матери на балконе. Я был сыт по горло всем этим и укатил в центр, где бесцельно пробродил в ожидании наступления темноты. Летний день, пребывая в зените своей длины, угасал не-выносимо долго. Зная, что посетители потянутся в «Чистое небо» лишь после десяти, я не вытерпел и спустился в клуб на полчаса раньше. Заведение пустовало, официантки лени-во слонялись под тихую фоновую музыку. Я по привычке приткнулся к малой стойке.
– Че такой кислый? – произнес бармен.
– Да так… – пожал я плечами, вдруг осознав, что я весь день хожу с угрюмым выра-жением лица, прокручивая в голове перебранку родителей. – Виски есть?
Бармен кивнул и в несколько движений рук выполнил мой заказ – виски с колой.
– Твое здоровье! – поднял я стакан, глядя на бармена, и потянул содержимое через трубочку, тут же нервно выкинул трубочку прочь и сделал большой глоток. Желудок под-жался, мне было все равно. Алкоголь пошел в кровь, я почувствовал, как внутренне рас-слабился, угрюмое выражение лица испарилось. Из темноты пустого и тихого танцпола вынырнул диджей.
– О, какие люди! – протянул он мне руку, я пожал.
– Че, какие новости? – задал диджей дежурный вопрос.
– Да никаких вроде новостей… – ответил и я затертой фразой, добавил. – День рож-дения у меня сегодня… Как тебе новость?
– Ооо! – изобразил тот удивление. – И сколько же…?
– Тридцатник, – кивнул я с философским видом.
– Ооо! От меня поздравление будет! Поставлю для тебя, уже даже знаю что!
– Буду ждать, – кивнул я, диджей засуетился и исчез.
Я посмотрел в пустой стакан.
– Повторить? – ухмыльнулся бармен.
Я кивнул и получил второй стакан с пойлом, сделал глоток. Виски уже не казался таким резким. Мои мышцы расслабились, легкая эйфория пропитала тело вслед за алкого-лем. Мимо в обратном направлении прошел диджей. Заиграла музыка, вмиг заполнив тан-цевальным ритмом каждый закоулок заведения. Я слегка задвигался в такт, ощущая, как улучшается настроение. Словно привлеченные громким звуком, в заведение потекли посе-тители. Через полчаса клуб был заполнен более чем наполовину. Мой слух вырвал из по-тока музыки начало нового трека:
Солнце осветило горизонт -
Утро оборвало мой сладкий сон,
Я проснулся, я был поражён:
Ощутил годам урон.
Словно в первый раз я увидел свет,
Словно в первый раз я был им согрет,
Годы ощутил, хоть я и не дед -
Мне сегодня тридцать лет!
Я напрягся, стакан замер в руке. Слова проникли в меня, через секунду я уже шеве-лил губами, подпевая исполнителю. Песня вызвала секундный прилив эйфории – я ощу-тил себя в центре слов, начал каждое из них пропускать сквозь себя.
В этот день родили меня на свет,
В этот день с иголочки я одет,
В этот день теплом вашим я согрет:
Мне сегодня тридцать лет!
В этот день скажу юности: "Привет!"
В этот день я в зрелость возьму билет,
В этот день и водка не во вред -
Мне сегодня тридцать лет!
Я сделал большой глоток, пытаясь погасить вдруг возникшую злость. Чувство вскипело мгновенно, я успел лишь осознать, что это какая-то темная злость, вызванная людьми из прошлого, накопившаяся и всколыхнувшаяся вдруг. Я сделал еще один глоток и стал скользить взглядом по лицам посетителей – подавляющей большинство их было моложе меня. Даже значительно моложе. «Двадцать-двадцать пять лет», – прикинул я про себя возраст публики клуба. С зарождающимся волнением я начал искать в толпе своих ровесников. Их не оказалось, передо мною мелькали лишь совсем молодые лица. Вдруг в ту же секунду я отчетливо понял, что мое время и всех тех, кого я знал в «Чистом небе», вышло. Словно кто-то невидимый перевернул страницу жизни, смахнув ею нас, тридцати-летних, с яркой витрины с названием «молодость» и запустил туда шумных, энергичных и легкомысленных двадцатилетних. Их глаза горели жаждой жизни, искрили и били энерги-ей и здоровьем. Наши же глаза тридцатилетних уже частично перешли в энергосберегаю-щий режим и смотрели на окружающий мир сквозь прищур обозначившихся мимических морщин глаз. Мой взгляд уперся в знакомое лицо – в углу танцпола стоял тот самый муж-чина лет сорока. Меня словно пробило молнией. Я уставился на него как на откровение жизни и почувствовал жалость. Что он здесь забыл? Зачем сюда пришел снова? Неужели у него нет личной жизни, семьи, детей? Мужчина казался мне бесконечно одиноким. Его взгляд грустных глаз словно подтверждал мои догадки. Я вздрогнул, передернул плечами.
«Бежать, бежать, бежать надо отсюда! Бежать, как можно дальше! Надо жить, на-чинать жить, а не прозябать здесь и тратить время ни на что! Время уходит, уходит здесь впустую! Я убиваю здесь свое время, я трачу его впустую! Жизнь уходит… Чтоб она вот так прошла со стаканом в руке в каком-то клубе… Бррр… Нет!» – скакали в голове мысли, подогреваемые алкоголем.
