Илья Либман.
Мармеладные каникулы.
Глава первая
Ей не нравилась эта затея с самого начала, и успокаивало только одно: можно просто нажать на кнопку, и все сразу закончиться. Но она не торопилась нажимать. И теперь все произошло. Недаром кто-то из умных написал, что промедление смерти подобно.
Все было пока не так уж и плохо: дети с Принцессой в корзине укатили на маршрутке к бабке в деревню, дымовую трубу они починили, и 2 недели у нее все-таки есть, чтобы передохнуть.
Было еще совсем рано. Она лежала на спине и разглядывала сизо-голубые подтеки на потолке, которые выглядели материком или океаном на чужой планете.
Что-то неправильно было с матрасом – он тянул ее скатиться в середину кровати. Она повернула голову направо и была неприятно удивлена, что лежит почему-то не одна. Сердце заколотило отбойным молотком: «Меня изнасиловали, но я ничего не помню… Кто этот человек? Что ему еще надо, если он уже сделал свое грязное дело?»
Она медленно выскользнула из-под пестрой простыни ногами на пыльную овечью шкуру и отметила про себя, что пижамка – на ней; и верх и низ, и даже бантик завязан благопристойно.
«Может быть и не изнасиловали, а только собирались» – Она посмотрела на этого, явно мужчину. Что он делал в ее кровати… без разрешения. Так сразу было не понять.
«Может быть он не живой, может быть его подкинули, чтобы потом все свалить на нее?» – была ее следующая мысль.
Мужчина заворочался во сне, и она вздохнула: «Слава Богу».
Вика потянула свой сарафан со спинки стула осторожно, чтобы не выпала мобилка из кармана. Телефон был на месте. Две черточки показывали, что можно позвонить. Медленной павой она выплыла из комнаты, а потом быстро прошмыгнула во двор под тутовое дерево, которое в народе называют шелковицей и задумалась.
Звонить вмилицию она немогла– что она им скажет, что нашла всвоей постели спящего мужчину, который сам забрел кней без приглашения изаснул… Позвонить Сергею– выглядело еще большим самоубийством, апотом ее кольнуло вглаз изнутри– ачто если совсем незвонить никому, апросто разбудить его ипоговорить по-хорошему. Ну сказать, например, что ему наработу пора.
Идея показалась ей самой жизнеспособной, но пока не хватало внутренних сил, чтобы войти в дом. В уме она затянула для спокойствия какую-то хлопчато-уборочную песню без слов и двинулась в спальню.
Может быть, он сомнамбула безвредный ичей-нибудь гость, перебрал молодого вина ипожаловал повелению ног кней.
На всякий случай, прихватив бывалую скалку, она вошла в комнату. Простыни на кровати больше не было. Не было и мужчины. Она с надеждой заглянула под кровать, но и там было пусто.
Утро предыдущего дня было довольно обычным до прихода почтальона, которого она раньше никогда не видела. В общем-то, нормальный такой почтальон с толстой сумкой на ремне в синей форменной фуражке, только почему-то с перебинтованной головой. Он вручил ей заказное письмо и попросил расписаться в реестре.
Конверт был большой и желтый, а почтальон смотрел одним не забинтованным глазом, и ей даже показалось, что он улыбался хитро, как дельфин. В конверте лежало сопроводительное письмо, которое гласило, что она выиграла sweepstake, и ей предлагается немедленно лететь в Париж, а оттуда дальше, но куда сказано не было. Кроме письма в конверте лежал заграничный паспорт на ее имя, с фотографией, которую она даже и не помнила, но полосатая футболка на фотке была точно ее. В паспорт были вложены таможенные декларации со штампом проверено/оплачено и билет на самолет.
Первая мысль, которая пришла к ней в голову была, что времени сейчас всего 10 утра, и она все успеет сделать. И засмеялась от такой глупой мысли, как если бы к ней привели живого тигра и сказали, что цирк закрыт на обед – не могла ли бы она присмотреть за зверем часок-другой – за ним обязательно зайдут, и она непринужденно согласилось. Поймав свое отражение в зеркале, она сказала себе, что все успеет сделать, если не будет сидеть вот так перед зеркалом… в ожидании тигров. Еще в конверте лежали новенькие деньги-евро, которых еще никогда не сгибали.
«Должно быть, фальшивые или из какой-нибудь детской игры» – подумала она, но сердцем чуяла, что деньги настоящие, как и все остальное.
Это все было вчера.
Она действительно все успела сделать: и всем перенести уроки, и собрать и отправить девочек, набить холодильник и поговорить с отцом по телефону о завтрашнем срочном отъезде, и договориться с соседкой на счет поливки цветов и другой ерунды. А теперь она сидела в пижамке с неиспользованной скалкой в руках и думала, что не держатся у нее мужчины в доме и не прошенные в том числе.
