Пять лет спустя
– Миша, я понимаю, что обещала тебе встретиться, но… обстоятельства. Сам ведь все знаешь, – извиняюсь в который раз.
Корнилов Мишка хороший, даже очень. Пять лет его динамлю, а он не отступает. Упертый. Почти как я в прошлом.
Слушаю его ответ вполуха. Голова забита другим.
– Мама не смогла забрать Арсюшку с секции. Не одному же ему до дома добираться!
– Нет, конечно, – на выдохе отвечает, посылая шумовые помехи по динамику.
Ненавижу, когда так делают.
Машина глохнет на светофоре. Ругаюсь. Сзади сигналят, и я нервничаю в тысячу раз сильнее.
– Тогда созвонимся? – спешу закончить.
Сложно сосредоточиться за рулем, когда одна рука на ручке коробки передач, другая держит телефон. С блютузом разобраться не успела, чтобы отвечать на звонок одним нажатием кнопки на руле.
– Созвонимся. В пятницу? Вечером Арсений у твоих родителей. Могли бы провести время вместе, – не отступает. Блин.
Может, и правда пора дать Михаилу шанс? А вдруг получится его полюбить?
– Договорились.
– Правда? Не врешь? – такой он милый, когда беспокоится.
– Обещаю.
Кладу трубку и включаю правый поворотник. Паркуюсь, как умею. Точнее, я пока никак не умею. Это вам не площадка, а город. Здесь машин видимо-невидимо!
Сдаю задом, чтобы встать в «карман». Зрение напрягается до боли в глазах. Полоска заката очень яркая, все видится в красно-оранжевом свете. Удар!
Вот черт!
Выбегаю из машины. Точно. Задела соседнюю машину задним бампером. Большой джип черного цвета. А моя машинка красная. На боку у этого монстра виден мой отпечаток. Что может быть хуже?
Наверное, юрист, который думает, как бы скрыться. Включаю «аварийку» и, плюнув на эту махину с питерскими номерами, стремлюсь к входу в спортивный центр.Сердце бьется как одичавшее.
– Прошу прощения, – обращаюсь к администратору, – последняя группа давно закончила заниматься?
В холле тишина. Ни одного ребенка, ни одной безумной мамочки. Одна я с папкой наперевес.
– Уже как сорок минут назад, – раздраженно отвечает и улыбается.
– Я мама Арсения Белинского. Моя бабушка, то есть моя мама и бабушка сына, не смогла его забрать, и я ехала через весь город. Опоздала…
– Вижу.
– Так где он?
Долгий вдох, такой же выдох. Сама на пределе своего терпения.
– В тренерской. Полагаю, ждет, когда родители заберут своего ребенка. Мы вам звонили, но вы не отвечали.
Мысленно бью себя по лбу.
– Я, когда за рулем, на телефон стараюсь не отвечать.
Волнение, поселившееся между ребер, противно щекочет их. Мне как будто не хватает воздуха. Хотя… я же бежала? От этого. Точно.
Щеки горят, как и губы, шея и грудная клетка. Состояние странное, лихорадочное.
Вхожу в небольшой зал, покрытый весь синими матами. Болезненные воспоминания стягивают, а ноги прекращают движение.
Стучусь в единственную дверь. Руки дрожат, словно я тяжести весь день таскала. Натягиваю улыбку, по-другому не получается.
– Разрешите? Я за Арс…
Останавливаюсь как вкопанная. Пульс запускает новый поток крови с дикой скоростью.
Мой сын сидит на диване и играет в какую-то игру… со своим отцом – Стасом Авериным.
Вмиг внутри все вскрывается, как нарыв. Подключается страх.
Последнее, что я хочу в своей жизни – чтобы Аверин узнал о сыне. Никогда, ни за что. Костьми лягу, но не позволю.
Наблюдаю за каждым его движением, даже как моргает. Медленно, словно мы не виделись со вчерашнего дня.
– Что ж вы, мамочка, так опаздываете? – говорит ровно и улыбается.
Он улыбается мне, черт возьми! Не так обворожительно, как раньше, но я не слепая и вижу, что нет и капли зла в этой его улыбке.
Не узнал? Забыл?
– Пробки, – сипло отвечаю. Голос выходит грубым.
Стас переводит взгляд на моего сына и подмигивает ему.
Сердце камнем летит вниз.
– Пора, Арсений. Доиграем в следующий раз. Мама ждет.
Сын соскакивает с дивана и бежит в раздевалку. Послушный какой.
Где-то там хлопает дверь, мы с моим прошлым остаемся один на один. Между нами метры, а я чувствую его аромат. Все тот же.
Волосы только чуть короче стали и вообще… Аверин повзрослел. Сколько ему сейчас? Двадцать семь?
И что он здесь, в Москве, делает? Мажор же уехал в Питер после случившегося. Там же через месяц женился. Больше я о нем ничего не слышала. Не хотела. Нельзя было.
Аверин смотрит на меня, но как-то нечитаемо. Как на обычную мамашку своих пацанов, с которыми занимается.
А потом мы соединяемся взглядами.
Мир рушится.
Он узнал меня. Не забыл.
– Больше не опаздывай, Саша. Никто после занятий не задерживается.
– Поняла. Стас.
Выхожу из тренерской, еле сдерживая крик. Он рвется изнутри потоком, а я зубы сомкнула, выхода не даю.
Моя реальность минуту назад изменилась.
