Лера
“Я не стану связываться с девственницей. Реши эту проблему, пока будешь дома”
Я еще раз пробегаю взглядом по английскому тексту и, заблокировав телефон, вздыхаю.
– Лера, все хорошо? – спрашивает сидящий напротив папа, всего на мгновение оторвав взгляд от экрана планшета.
Я молча киваю.
Бессмысленно показывать ему сообщение от Маркуса. Папе плевать на такое. Так что смысл зря сотрясать воздух? Он не станет вмешиваться в мои отношения с женихом.
– Вот мы и на месте, – говорит отец, когда самолет наконец останавливается.
Я выглядываю в иллюминатор и чувствую, как начинает разгоняться сердце. Как же я мечтала вернуться домой! Здесь похоронена моя мама. Здесь живет мой лучший друг. Здесь все понятно и без двойного дна. Ну, чаще всего.
– Да, Саш? – перевожу взгляд на папу, который уже прижал телефон к уху. – Приземлились. Скоро буду в офисе. Скажи Аристарху Пантелеевичу, что отчет отправлю завтра. Он уже почти готов, надо вычитать. Да, конечно. Думаю, часа полтора.
Я отстегиваю ремень и поднимаюсь со своего места. Стюард – он же пилот – передает мне мой рюкзачок.
– Спасибо, – улыбаюсь ему.
– Всегда рад прокатить вас, – подмигивает он.
– Передавайте привет внучке.
– Непременно передам, – кивает. – Она до сих пор под впечатлением от ваших подарков.
– Пошевеливаемся, Валерия, – строго произносит папа, становясь рядом со мной. – Мне еще надо в офис, а перед этим забросить тебя домой. Спасибо, Алексей, – пожимает руку пилоту.
– Всегда к вашим услугам, Матвей Герасимович. Валерия, – с улыбкой кивает он, и мы спускаемся вниз по трапу.
– Пап, меня встретят, так что не напрягайся.
– Кто встретит? – хмурится отец, а потом на его лице проскальзывает догадка. – Хорошо. Только помни не давать Адаму никакой надежды, ты уже помолвлена.
Мне хочется задать ему вопрос, как бы к его решению отнеслась мама, но он не ответит. Он вообще о ней не говорит, как будто ее никогда не было в нашей жизни.
– Конечно, папочка, – отзываюсь и, чмокнув его в щеку, тороплюсь к выходу с терминала.
Моего лучшего друга Адама Манна можно узнать за версту. Потому что такую красоту не заметить просто невозможно. Красавчик, знающий себе цену. С наглым взглядом. Крепким, мощным телом. И руками, которые каждую девушку сведут с ума. Эти руки умеют вытворять такое…
Я имею в виду, они готовят вкусно. Настолько, что можно язык проглотить.
А еще Адам… позер. Он иногда ведет себя так, что я краснею на ровном месте.
Например, сейчас.
Он вырядился в деловой костюм и притащился в аэропорт с огромным букетом красных роз. Ну не придурок?
Хмыкаю, но ускоряю шаг, торопясь к Манну. А он улыбается какой-то девчонке, которая стоит неподалеку и кокетливо накручивает прядь блондинистых волос на палец. Я даже немного ревную, черт побери! Но это от того, что я три месяца не видела этого красавчика.
– Ах ты засранец! – выкрикиваю в паре метров от Адама. – У него жена и двое детей, а он улыбается тут всему аэропорту! И цветы купил слишком дорогие! На что ты собираешься кормить наших детей?!
Девка тут же ретируется, а Манн, еле сдерживая смех, выпячивает свои пухлые губы.
– Ну дорогая, это же я чтобы тебя порадовать, – тянет он.
– В следующий раз порадуй памперсами.
– Так а дети где? – спрашивает и оглядывается, будто и правда разыскивает наших отпрысков.
– Так в детдом же сдала, мы же договорились.
Какая-то женщина справа ахает, вторая слева начинает поносить нас последними словами.
– Во заживем теперь, – ржет Адам и, схватив меня за талию одной рукой, поднимает в воздух и кружит. А я хохочу. Кто-то со стороны называет нас ублюдками и безответственными сволочами, а мы ржем. – Пора сваливать, иначе нас сожрут, – шепчет мой друг.
Я забираю у него цветы, а он ставит меня на землю и, обняв за плечи, тащит на выход.
– Надо будет проверить, не появились ли прожженные дырки у меня на спине, – смеюсь. – Кажется, та баба справа испепеляет меня.
– Меньше провоцируй, и не будут оставлять дыры, – отвечаю и цокаю языком, а Адам крепче обнимает меня за плечо и притягивает к своему боку.
– Соскучился по тебе, змеючка.
Это прозвище он дал мне года три назад, когда приезжал ко мне в штаты, и мы пошли в ночной клуб. Там какой-то чувак начал приставать ко мне. Адам еще даже не успел подскочить, как я начала шипеть на того придурка. Манн говорит, что это и правда звучало так, будто шипит змея. Мы тогда просто посмеялись, но он до сих пор называет меня змеючкой.
– И я соскучилась, – отзываюсь, и Адам усаживает меня в свою машину.
Мы приезжаем в любимую кофейню и устраиваемся за столиком перед панорамным окном. Адам берет нам кофе с десертами, и наши взгляды сталкиваются.
– Тебе идет розовый, – говорит мой друг и дергает за прядь волос. – Как вообще дела?
– Короче, папа устроил мою помолвку с Маркусом, – объявляю важную новость.
Адам зависает, так и не донеся вилку до рта. Опускает ее и кладет на тарелочку прямо с кусочком баскского чизкейка. Сжимает челюсти и стреляет в меня раздраженным взглядом.
Я приподнимаю брови, молча побуждая озвучить то, что у него в голове.
– Нахера, Лер? – спрашивает резковато.
– Ты не материшься, – напоминаю ему.
