1. Глава 1. Сердце на двоих
Низкие ноты щекотным бархатом пробирались под ребра. Обволакивали сердце, вынуждая забыть о надвигающейся беде. Мелодия была до того чарующей, что не оставляла сомнений: на бал в академию пригласили самых одаренных магов-музыкантов.
Мы с Анхелем осторожно спустились с лестницы, поддерживая друг друга на сложных поворотах. Преодолев бессчетное множество ступенек, вошли в интимный полумрак зала.
Сегодня помещение ничем не напоминало привычную студенческую столовую. В причудливом вальсе над головами кружились сгустки ароматной магии. Над серебристой макушкой Анхеля зависла грозовая тучка, подстроилась под мрачное настроение парня… И нас волной окунуло в запах только что прошедшего дождя и смоченной осенней листвы.
– Ммм… – повела носом, жмурясь от внепланового удовольствия.
С той самой минуты, когда втиснула вялое тело в непривычное платье, я не ждала для себя никаких приятностей. В расписании значились одни страдания. Но этот запах…
– На танцы не рассчитывай, – сокрушил надежды задумчивый спутник, выданный мне вместе с платьем и четкими инструкциями.
Сжав покрепче предложенный локоть, я двинулась вдоль стеночки, отыскивая глазами стол магистров. Хотя на вечерние платья разрешалось не крепить эмблемы, правило цветной рассадки никто не отменял. Нас ждали темно-бордовые скатерти, и где-то среди них – первая порция страданий, включающих стыд, неловкость и уколы ревности. Стандартный набор любого ученического бала, ага.
Со стороны мы с Анхелем, пожалуй, походили на парочку, с нетерпением дожидающуюся окончания праздника. Из тех, что жмутся друг к другу при всяком удобном случае, а после прячутся за закрытыми дверями, игриво щекочась, гладясь, целуясь и вот это все.
На деле же мы просто поспорили, кто первый упадет от истощения. По задумке выигрывал как раз тот, кто растянется на глянцевом полу раньше второго. Призов не предусматривалось, но мы упорно мешали чужой победе, соединяясь в единый движущийся организм.
Вулканического сердца едва хватило на двоих. Слишком запущенные случаи. Бесконечная дыра в моем магрезерве просила пощады, сознание уплывало. Одна Эйна ведает, почему я еще не валялась в глубоком обмороке.
Что до парня – он был отравлен. Дважды. Один раз даже по-настоящему.
– Если пораскинуть мозгами… Я вроде твоего ангела-хранителя, так? – хмыкнула в худое плечо, запаянное в хрустящую ткань.
Сир Радьярд, воспользовавшись связями, раздобыл для нас чистую выходную одежду, и Анхель пока не успел запачкать снежно-белую рубашку новыми «неожиданностями». Но вечер только начался.
– Ты безрогий красноволосый демон, притягивающий всякую хтонь, – поморщился парень, не находя во мне ничего ангельского. Тут он был не одинок. Да и чувство это было взаимно. – Но я бы пораскинул... мозгами Мойси… Где эта лысеющая пакость, прикидывавшаяся моим соседом?
– Тише! – дернула его за локоть, заваливаясь вправо и приближаясь к победе в пари. – Ты рано начал шуметь. Мы не знаем, сколько еще иллюзий припас гаденыш. И которая из них нас добьет.
Насчет «шума» у нас имелись четкие инструкции, и было бы глупо запороть отличный план мага-ищейки.
– Иллюзии… Некоторые дары лучше не раскрывать, – прохрипел Анхель, окидывая настороженным взглядом зал, тонущий в нереальном свете голубых люстр.
Чудесное спасение ничуть не улучшило его привычно мрачного настроя. А характер стал даже более скверным! И как с таким нравом девушку завести? Настоящую, а не приходящую в мутные сны.
Скупые фразы, отрывистые движения, острые, вспарывающие взгляды из-под спадающих на лоб волос… Он, может, и герой. Но какого-нибудь ужастика. Монотонный бубнеж Анхеля временами срывался на тихий рык, стоило парню вспомнить про соседа-предателя.
– Полностью согласна… Лучше не раскрывать… – задумчиво покивала, находя глазами Адамиана Чейза. Неприлично притягательного в новом идеально сидящем костюме. Мое личное бедствие.
Каблуки вросли в пол, и я напряженно застыла. Продышалась. Так, если бы воровство поцелуев каралось законами Сеймура, меня бы уже отлавливали стражи. А раз топот не слышен… Немного успокоившись, я продолжила ход. Не посадят меня в темницу за крошечную слабость под ярмами! Наверное.
Кто-то слишком много знал. Хуже того: догадывался о том, чего не понимали мы сами. Записка, заманившая в ловушку куратора и его студентку, была до тошноты красноречивой.
«Нам надо поговорить. О том, что случилось той ночью».
Которой? Без разницы. Тот, кто умело подделал почерк, понимал: несколько слов заставят примчаться в розовую рощу и Чейза, и меня.
Упрямо пробираясь сквозь беснующуюся массу надушенных тел, я с каждым шагом все лучше могла разглядеть куратора. Огнеупорные перчатки Адамиан, похоже, забыл в кабинете. И искорки умудрился взять под контроль: даже манжеты новой рубашки не обуглены!
Рядом с Чейзом, покачивая бедрами в такт мелодии, стояла сирра Лавли. Они как раз соприкоснулись бокалами, и высокий «дзыньк» утонул в шуме бала. Пригубив синюю воду, прорицательница начала что-то рассказывать, декан внимательно слушал…
А ноги мои тем временем утонули в какой-то вязкости и набились ватой. Так, что каждый новый шаг теперь давался с усилием на грани обморока.
