…Корнями в самую Землю,
Руками в самое Небо…
Я
Я не знала, что мне будет так по вкусу горьковатый, вяжущий напиток. Когда в мае 2005 года я бродила бездомной по ночному родному городу, пытаясь согреться. У меня была потертая серая кожаная куртка, несколько футболок. Несколько книг в рюкзаке и блокнотов с моими стихами, признаниями в любви.
Днем еще было тепло. Даже жарко. Думала, и ночью будет так же. Пока шла до лесной опушки, где намерилась спать под вербой, даже вспотела…
Ночью в лесу оглушительно верещат птицы. Они не дают уснуть. Калачиком на земле. Земля еще холодная в мае, и пластиковые пакеты, подоткнутые не спасают. Я бегала и кричала все песни, какие любила… Но начал накрапывать дождик, и я побрела в город.
В городе как-то теплее – жители надышали, наверное. Я пряталась от огней машин в сырых автобусных остановках. Шепотом и громче, пела свои песни.
Фонарь. От фонаря все сказочно. Блестящие от дождя ветви тополя, большие почки набухли. Я обняла мокрый широкий ствол, и попробовала съесть почку.
Сперва ничего не ощутила. И попала в ловушку: горькая, липкая клейкость, мышеловка для языка.
Долго помнила это потом.
Тогда я пробовала все, что растет, потому что любила все. Это так хорошо – все любить.
* * *
Почки тополя обладают антисептическим, противовоспалительным, бактерицидным действием, разжижают мокроту. Применяются при цистите, уретрите, почечнокаменной болезни, гриппе, простуде, злокачественных опухолях. Жаропонижающее. Собирать следует в мае, в период цветения. Заваривать кипятком, делать настойку…
Тополя растут кверху, у них большие высокие руки. Они похожи на юношей. Они охранники Небес.
– А вы знаете, ученые когда-то уже изобрели генно-модифицированные тополя. Они должны не давать пуха, чтобы не вызывать аллергии у людей. Бесплодные и бесполые, их посадили аллеями в городах…
А они зацвели.
Как заболевают:
Сначала начинает постоянно хотеться есть. Некий зуд в желудке. Тянет на сладкое. Голова туманная.
Потом ловишь себя на раздражении. Психических сил становится мало, терпение иссякает, нарастает что-то схожее с отчаяньем, но на самом деле – усталость.
Срываешься на ребенка. Злишься на себя. Опускаешь руки.
Таблетки.
Наконец появляется боль.
Это просто вирус. А может бактерии. Что-то внешнее. Когда внешнее – не страшно, страшно – когда изнутри.
Так, взять себя в руки. Полынь, липа, почки тополя. Жаль, что аптечные. Аптечные практически бесполезны…
Но все-таки. Жаль, что забыла купить шафран. Говорят, он уменьшает воспаление…
И спать.
* * *
Тополь, тополь. Энергия – желание справедливости. Юноша чистый, негибкий, но хрупкий; резкий в отстаивании своих идеалов. Идеалист.
Тянущийся к небу, сильно, со всей могучей силы. Презирающий Землю слегка. Изредка любовь свою на нее проливает: белым облаком пуха, несъедобного, не могущего накормить. Навязчивую любовь…
В каждой пушинке – семя, чтобы взошло в тебе и выросло тополем, не тобою, а им. Юноша – идеалист.
Темные сонмы бактерий разбивающий, воинства Света храбрый солдат. Со Злом воюет, непримирим.
Надо? Возьми. Если дотянешься… Если дотянешься, тогда он отдаст, он любит тянущихся к Небу; он даст тебе действенное оружие против Тьмы.
Помни только ты то, чего он не знает: после оружия «против» нужно оружие «за».
Липа, например.
…Что ни лист – то сердечко на мокрый асфальт,
Намекает природа с улыбкой на что-то…
Николай Корешков
Взад и вперед по аллее. Аллея лип в больничном дворе.
Посторониться, пропуская быстро идущих посетителей поликлиники. Там внутри ад, столпотворение. Узкие коридоры, десятки страждущих, рвущиеся донести себя в кабинеты…и там оставить… потому что там – вылечат.
А не знаю как. Никто не знает, но верят. Вот доктор возьмет эту боль, такую огромную, что не вмещается вся в кабинет, а остается частично за порогом, и выбросит ее… он знает куда, надо только слушаться скрупулезно.
Больница большая, светлая, хорошая. Как хорошо погулять по ней в тапочках, заглянуть в процедурные, в аптеку, в буфет, и через поликлинику выйти наружу. Лето.
Замирая, пройти мимо подстриженных кустов, в маленький скверик, отгораживающий больницу от трассы.
Липы смотрят тебе в лицо. Касаются прохладными листьями. Обдают любовью такой безусловной, мягкой, верящей, всё принимающей… всё знающей…
Успокаивает. Утешает. Жалеет ранку.
У них тоже листья падают на землю. Потом из них новая трава растет. Это ничего.
К тому же, они останутся, когда ты умрешь. Всё останется, в Божьей всей красоте: листья, травинки… красота – вечна, и тогда не страшно, можно и умереть.
Они же на Земле за тебя – останутся.
Женщина в царских палатах… Ах да, вы не знаете: я лежу в палатах, которые – царские. Так это называется – «лежу», а на самом деле хожу, брожу, кружусь на балконе. Сегодня птица.
Это я изобрела себе такой календарь. Первенец, Ветвь, Заря, Чета, Птица, Свобода, Воскресенье. По коридорам можно ходить, широко раскинув руки. Вечером, когда никого нет.
Но там, в царских светлых палатах, есть женщина… Она такая жалкая и больная, сидит уткнувшись носом в теплый большой воротник свитера.
