Меня зовут Анна Савельева, и я — одна из выживших. Семь лет назад я проснулась в бункере.
В 2032-м году на Землю вернулся исследовательский звездолёт «Олимпус», экипаж которого оказался заражён неизвестным вирусом, но выяснилось это слишком поздно. Долгий инкубационный период, никаких симптомов, никаких изменений в организме в течении двадцати-тридцати дней, позже появлялся кашель, головные боли и поднималась температура, затем — язвы на теле. С этого момента болезнь развивалась стремительно: пострадавшие начинали бредить, температура то поднималась до 40, то резко падала до 35 градусов, мучили боли, у многих начиналась рвота. И никакие средства не помогали. Противовирусные и антибиотики лишь немного облегчали симптомы. Последняя стадия болезни — заражённые нападали на людей, пытаясь их сожрать. Зомби. Прямо как в любимых многими ужастиках.
Города были закрыты на карантин, но вирус продолжал распространяться. Наверно, тут сыграли свою роль всё те же фильмы: сколько раз мы видели подобное в кино? Главное, не дать себя укусить. Реальность оказалась куда страшнее: вирус передавался воздушно-капельным путём, а не только при укусе. И об этом мы тоже узнали не сразу.
Зомби были очень неповоротливы и не отличались умом: убежать от них ничего не стоило. Увидев больного на улице, многие швыряли в него камнями и палками, он падал, нелепо крутился на земле под улюлюканье толпы и долго не мог подняться. Их довольно быстро перестали бояться, ведь все были уверены, что их то точно болезнь не коснётся. Полиция и военные патрулировали город и вылавливали заболевших, их отвозили в больницу, помещали в закрытые боксы, но помочь не могли. С каждым днём они выглядели всё ужаснее, их тела разлагаясь прямо на глазах, но почему-то больные не умирали.
Вирус мутировал, становился агрессивнее, а инкубационный период сократился до нескольких часов. Несмотря на то, что учёные по всему миру пытались разработать вакцину или лекарство, к успеху это не привело.
Количество инфицированных росло, зомби заполонили улицы, люди перестали выходить из домов. Вирус распространялся по всему миру и как будто насмехался над жалкими попытками человечества его остановить. Профессор Елисей Дмитриевич Белоусов, известный инфекционист, вместе с единомышленниками просчитал, сколько может длиться болезнь, прежде, чем пациент умрёт и перестанет быть заразным, а также за какое время вся планета окажется заражённой. Он пришёл к выводу, что вирус погубит человечество в ближайшие пару лет, а, значит, надо срочно предпринимать меры. Если мы не можем победить болезнь, надо просто переждать эпидемию — примерно 150—200 лет уйдёт на то, чтобы Земля полностью очистилась и стала для нас безопасной.
Профессор предложил построить бункеры со всем необходимым. Времени не хватит, чтобы создать инфраструктуру, где миллионы людей смогут прожить 200 лет, но что, если всё это время они будут спать? Елисей Дмитриевич решил усовершенствовать капсулы сна, которые используют в космических кораблях, а, проснувшись, мы сможем построить новый мир. Кто знает, может, он будет лучше предыдущего?
Не всем понравилась идея, не все в неё поверили, но строительство бункеров началось по всему миру. Конечно, рассчитывать на спасение могли далеко не все. Нам повезло: мой отец был военным, и мы попали в список. В приоритете были люди определённых профессий, не старше 45 лет, без серьёзных заболеваний — ведь нам нужно будет не только создавать всё заново, но и возрождать человеческую цивилизацию. Наша семья идеально попадала под требования: папа — военный, мама — медик и двое детей (Антоха — мой брат, на три года старше).
Моя мама, Людмила Николаевна, уставшая женщина 36-ти лет с потускневшими светлыми волосами, стянутыми в строгий пучок на затылке, разложила на кровати новое платье из серо-голубого хлопка с длинными рукавами и белым накладным воротником — форма старшей школы, и с грустью посмотрела на меня.
— Совсем уже большая. — В её глазах мелькнули слёзы.
Я обняла маму, уткнувшись в костлявое плечо и вдыхая знакомый родной запах, который внушал умиротворение.
Надела платье, мама помогла заплести волосы в косу: нельзя выходить на улицу с неприбранными волосами, тем более в школу. В отражении зеркала я видела худенькую светловолосую девушку с бледной кожей и чуть заметным румянцем, подчёркивающим высокие скулы. Серо-голубые глаза казались грустными, я приподняла подбородок и посмотрела в зеркало с вызовом. В глазах вспыхнули искры, брови чуть сдвинулись, словно девушка в отражении готовилась отразить атаку.
Мама поправила воротник на платье и чмокнула меня в щёку.
— Ну, беги, а то опоздаешь.
Я накинула поношенный пуховик, нахлобучила белую шапку с помпоном, не застёгиваясь, выскочила на улицу и быстрым шагом направилась в сторону школы, проваливаясь в сугробы. Антоха, как всегда, меня не дождался.
В Долине камней зима очень тёплая — с утра не больше 4 градусов мороза. Снегом, правда, заваливает вторую неделю подряд. Летом же — засуха обычное дело, дожди идут редко, воздух сухой и наполнен пылью, при сильном ветре ничего не разглядишь дальше пары метров. Растительности мало, в основном бесполезные колючки. Не самое лучшее место для выживания, но предугадать, каким будет климат в этой местности после нашего пробуждения никто не мог.
