Коляска тронулась. Лиззи и Дарси, только что объявленные в церкви мужем и женой, несмотря на улыбки на их лицах, чувствовали напряжение и скованность. Новизна отношений смущала и волновала их. Дарси повернулся к своей молодой жене, Лиззи взглянула на него, и их первый поцелуй положил конец неловкости. Дарси воскликнул:
– Наконец-то на правах мужа я уже смею, и непременно буду целовать тебя всю дорогу, до самого дома!
– О, нет! Пожалуйста, не надо! Вспомни о работниках шоколадных фабрик – они ненавидят шоколад! Дома ты уже не захочешь смотреть на меня. Я так и умру без твоих ласк!.. – Дарси улыбнулся и еще раз поцеловал ее.
– Не целуй меня, дорогой! – воскликнула Лиззи. – От твоих поцелуев я теряю голову, а зачем же тебе безголовая жена?!
– Это я теряю голову, а не ты.
– Тем хуже! Твоя голова ценнее моей, ее утрата невосполнима! Что скажет миссис Рейнолдс? – «Вот приехали безголовые супруги»? Это очень несолидно!
Дарси засмеялся. «Я победил! Она – моя, на веки веков – моя!». Он был горд собой. Лиззи прижалась щекой к его жилету и прошептала: «Ах, как хорошо!» Дарси услышал. Ему тоже было очень хорошо. Некоторое время они ехали, боясь пошевелиться и спугнуть это необыкновенное ощущение счастья.
Каким суматошным был этот долгожданный день, – думала Лиззи.– Платья, церковь, полная гостей, и он… Она шла к нему с Джейн и отцом, который вел их обеих к женихам, но видела только его, его одного. И вот, наконец, они вместе. Дарси словно читал ее мысли. Он приподнял ее голову, прижался губами к ее лбу и тихо сказал: «На всю оставшуюся жизнь мы – вместе». Она обняла его.
– Да, дорогой, да!
Дарси вспомнил свое первое впечатление от ее взгляда там, на балу, и то, как он сказал о глазах Лиззи подошедшей к нему мисс Бингли.
– Ты видела лицо мисс Бингли в церкви?
– Нет. Я видела только тебя.
– Ах, Лиззи, какое у нее было лицо! – засмеялся Дарси.– Я видел всех пока ждал тебя: видел радостное лицо у Джо, а рядом с ней совершенно скорбное у мисс Бингли.
– Ты не великодушен. Впрочем, я – тоже.
И она крепче прижалась щекой к его груди, слушая, как бьется его сердце.
Был жаркий июльский день. Теплый ветерок приятно щекотал лица.
Четверка лошадей легко несла открытую коляску. Кругом никого не было и только лошади и покрикивание кучера нарушали тишину. Вдруг Лиззи засмеялась. Дарси удивленно посмотрел на нее.
– Я вспомнила, как говорила, что никогда, никогда и ни за что не выйду за тебя замуж.
Он улыбнулся.
– Если бы ты только видела лицо мистера Беннета, когда я сказал ему, что прошу твоей руки. Большего изумления невозможно себе представить. Ясно было, что он не имел ни малейшего представления о наших отношениях.
– Наши отношения… – задумчиво повторила за ним Лиззи.
Она закрыла глаза и положила голову на плечо Дарси. Он уловил тонкий и нежный запах жасмина, идущий от ее волос. Ему хотелось прижаться к ним губами, и он сделал попытку снять с ее головы шляпку с фатой, но это ему не удалось.
– Нет, у тебя ничего не выйдет. А вот у меня получится. – И Лиззи сняла с его головы цилиндр, положив его рядом с собой. – Он мешает мне видеть твои глаза и… и целовать тебя.. – И она ласково привела по его лицу пальчиками. Он задержал ее руку и прижал к губам. Лиззи никогда раньше не видела его таким – с искрящимися от счастья глазами и нежной улыбкой. Он был необыкновенно красив новой для нее красотой, не той холодной, спокойной, с глубоко запрятанными чувствами, каким все видели его всегда. Ей хотелось говорить ему какие-то ласковые слова, еще не сказанные, но она не знала их. И не нужно было никаких слов. Он был здесь, рядом, его лицо приблизилось к ней, его губы снова коснулись ее губ, и опять громко застучало ее сердце.
Дорога в Пемберли не казалась им ни длинной, ни утомительной. Они наслаждались снятым, наконец-то, обрядом венчания запретом дарить друг другу ласку, и были счастливы.
Но вот Дарси надел цилиндр, поправил слегка сбившуюся на волосах Лиззи шляпку, и сказал:
– Мы въехали на наши земли. Теперь нам нужно быть приличными, дорогая моя.
Они уже ехали по прекрасному парку усадьбы Пемберли.
Лиззи вспомнила, как путешествуя с тетей и дядей Гардинерами по Озерному краю, они оказались в Пемберли, где домоправительница миссис Рейнголд в отсутствии мистера Дарси показывала им гостевые комнаты и, расхваливая хозяина, сказала: «Представить себе не могу, какая невеста будет ему парой!». Эти слова тревожили: как-то ее примут? Сочтут ли достойной парой хозяину? Как все будет?
Был уже пятый час пополудни.
– Лиззи, смотри, сейчас за поворотом ты увидишь мой дом, наш дом, твой дом, дорогая!
Дарси с нетерпением ждал приезда домой. Он представлял себе, как будет водить Лиззи по дому, показывать ей комнаты, которых она еще не видела, как будет целый день рядом с ней, как будет все, чего еще не было в их отношениях, из чего состоят дни и ночи с их радостями и заботами. Его волновал сегодняшний день – радостный и суматошный, длинный-длинный, конца которого так трудно было дождаться.
