ПЕРЕКРЁСТОК
У перекрёстка судеб с утра и до темна
Сидит один мудрец седоволосый,
Здесь путникам заблудшим бывает, что нужна
Подмога, хотя сам старик-то босый.
Поможет он советом, рассудит что и как,
Поднимет к небу взор зеленоокий,
Направит по дороге с молитвой на устах,
В которую заложит смысл глубокий.
А кто в себе уверен, тот мимо проходил,
Не обращал на старика внимания,
А кто-то добрым словом его благодарил,
А кто всучить пытался подаяние…
Но рано или поздно он снова всех встречал,
И гордецы всё ж головы склоняли.
Пусть даже глуп вопрос, он мудро отвечал.
Так говорил, чтоб слову его вняли.
И с площади однажды какой-то горлопан
Вещал народу: – Я-то правду знаю!
На главном перекрёстке прижился шарлотан,
Мошенник, лжец! Его я презираю.
Вы вскоре убедитесь, я всем вам докажу,
Что старикашка – ряженый мерзавец, -
Собрал толпу и тут же поддал для куражу, -
Провидец! Ишь пескарь премудрый! Ста-а-рец!
Взял в руку он чего-то, накидкою накрыл,
И всех привёл на перекрёсток нужный.
– Скажи, старик, чего же в руке своей я скрыл?
Какой предмет? Живой или бездушный?
– Я вижу, ты немало привёл сюда людей,
Загадки задаёшь, видать, с подвохом, -
Старик ему ответил спокойно, без затей, -
Закончиться всё это может плохо.
Ступай домой, подумай, придёшь потом один…
– Да ты, никак с угрозами, святоша?
Я думаю, ты – просто безумнейший кретин,
И отправляешь всех дорогой той же.
– Ну что ж, я не хотел так. Ты сам всё показал.
Под тряпкою в руке – пока живое,
Но ты сейчас, похоже, ладонь свою зажал,
Чтоб выиграть спор пред этою толпою.
Тут кто-то сбросил тряпку, разжал ему кулак.
Ещё жива, вспорхнула канарейка.
Толпа разбушевалась: – Да, как же это так?!
Такого наказать! Да побыстрей-ка!
Мудрец, поднявши руку, для всех одно сказал:
– Оставьте горемыку. Он же болен.
Себя он этим делом с лихвою наказал
И совестью надолго заневолен.
Презреньем, осуждением теперь закрепощён,
Но покажу я верную дорогу.
Со временем, надеюсь, что будет он прощён,
С годами поумнеет понемногу.
Ошибок, к сожалению, нам не избежать
И пляски на граблях, увы, не редки,
Но возраст, опыт, мудрость должны все уважать,
