С возрастом понимаешь, что меняешься не только внешне, но также меняются вкусы. То, что так радовало когда-то, сейчас совершенно не вызывает интереса. Да и откуда взяться этому интересу, когда единственное, что могло осчастливить, так далеко от нее. То, что было ее жизнью, ее воздухом, пока кто-то не решил, что этот воздух принадлежит лишь ему. И просто перекрыл ей кислород. Счастье так отдалилось, что кажется, сколько б ни бежала – все равно не сможет догнать.
А жизненно важные картины прошлого, постоянно вызываемые ею в памяти, с каждым годом все больше меркнут. Нет, не забываются, просто теряют цвет и звук. Разве можно такое забыть? Никогда не забудет, даже, когда добьется своего.
Она сидела в тусклом свете в кабине своей новой квартиры и с изощренной жестокостью листала фотографии в ноутбуке. Это стало ее ритуалом, напоминанием о его жестокости, стимулом для мести, изжогой, прожигающей ненавистью изнутри. Практически каждый день девушка смотрела эти чертовы фотографии бывшего мужа и чувствовала, как ее живот сводит от отвращения и тошноты. Она как никто знает, что такое ненависть. О, как же Лера его ненавидит, порой она желает ему смерти за все, что он сделал с ней.
Снова "Лера" – все еще никак не привыкнет к новому имени и порой, когда слышит где-то свое прежнее, оборачивается автоматически на голос, который произносит такое родное, но в тоже время далекое слово. Да и что в ней осталось от той Леры, которой была пять лет назад? Ничего хорошего, да и вообще ничего, кроме безумной любви к сыну, которую все эти годы она бережно качала в колыбели своей души. Лера… Да, когда она была еще Лерой, дала себе обещание, что обязательно станет прежней, но только, когда вернет своего мальчика. Год за годом девушка становилась к нему все ближе, и все меньше оставалось терпения. Можно подумать, уже должна свыкнуться с разлукой за столько лет, но нет, не привыкла. И как можно привыкнуть к жизни без сердца и души? Каждый новый день как будто следующий после того, как он отнял ее малыша, и это было не пять лет назад, а будто вчера. Она знает, как это – умирать вживую. Когда в здравом уме сходишь с ума, сдирая кожу от убийственной тоски… Нет, это нельзя никак описать. Таких слов нет. Все, чем Лера жила эти годы, все, к чему стремилась, – это вернуть своего мальчика. И она добилась многого, и так близко к этому выродку, что кажется – можно потрогать рукой. Ей было плевать, помнит ли он ее или считает мертвой, и лучше уж последнее. Не было и дня, чтобы не думала о нем, и в этих мыслях порой она представляла бывшего мужа в луже собственной крови. Ненависть к нему была настолько сильна, что стала осязаемой. И постоянно она повторяла у себя в голове: "Жди, дорогой, расплата уже близко…"
Я недовольно смотрела на босса, внимательно рассматривающего какие-то документы. Влад сегодня упорно меня игнорировал, и это начинало раздражать. Я отлично знала, что если увести разговор в нерабочее русло, мужчина сразу же активируется. Но сейчас мне от него нужно другое.
– Влад, ты подумал по поводу покупки акций Кирсанова?– настойчиво спросила я.
– Я уже сказал, что думаю по этому поводу, – нехотя ответил начальник.
– Не пойму одного, ты боишься или так не доверяешь мне?
– Девочка моя, тебе нечего терять, а я не собираюсь рисковать всем просто потому, что ты непонятно с чего решила, что Кирсанов скоро разорится, – разглагольствовал Влад, будто я не знаю, в чем кроется причина его отказа. И снова называет "девочка моя", хочется взять и отрезать язык. Я не девочка, и уж точно не его.
– Скажи, я хотя бы раз за два года подвела тебя?– как же мне надоело с разбега биться головой в закрытую дверь,– или мои контракты не приносят прибыль? Вряд ли кто-то из твоих сотрудников отважился бы на сделки, которые заключила я! А кстати, что там с металлургическим заводом? Помнится, ты тоже был категорически против его покупки! И что в итоге? Прибыль в десятки раз превзошла затраты!
– Вика, дело не в доверии.
– А в чем?– не унималась я, в очередной раз затеяв бессмысленный разговор.
– Кирсанов ведет нечестный бизнес…
– Да ладно!– воскликнула, насмешливо приподняв одну бровь. – А у тебя, можно подумать, все чисто.
– Речь идет не об укрывательстве от налогов, все гораздо серьезнее.– Влад решил не вдаваться в подробности. И естественно, мне было хорошо известно о темных делишках Кирсанова.
– Ясно,– буркнула я недовольно, на что надеялась – не понятно.
– Может быть, лучше поедем к тебе? – хитрая улыбка тронула губы собеседника.
– Кажется, мы уже обсуждали это!
– Да, но ты так и не ответила на вопрос, почему твоя квартира – закрытая тема?
– Потому что это мой дом. И вся грязь остается за его пределами,– я поднялась, намереваясь уйти. – Впрочем, как и твой дом закрыт.
– Но мой-то понятно, там жена. Или у тебя тоже кто-то есть? – брови мужчины сошлись на переносице.
– Нет, но если бы кто-то и был, это точно бы тебя не касалось!– расправила плечи и направилась к двери.
– Ты куда?– окликнул Владислав.
– Искать того, кто заинтересуются покупкой нужных мне акций!
– Не глупи, Вика! Сдался тебе этот Кирсанов, что ты привязалась к нему?– начальник возмущенно поднялся из своего огромного кожаного кресла.
