Моя небесная красавица. Роми Шнайдер глазами дочери

Моя небесная красавица. Роми Шнайдер глазами дочери
О книге

Сара Бьязини (р. 1977) – актриса, дочь кинозвезды Роми Шнайдер. Она пишет книгу для новорожденной дочери Анны: о радостях, о печалях, о тревогах и прежде всего о своей матери, которой лишилась, будучи совсем маленькой девочкой. “Книга Сары Бьязини – образец «новой чувствительности» в современной литературе. Открытые эмоции отныне не в почете. Все резкости намеренно приглушены. Никаких жестких противопоставлений. Все построено на полутонах. Ключевые слова – «деликатность», «сдержанность». И в этом тоже слышится тайная полемика со страстями, которыми были переполнены фильмы и жизнь ее матери. Почти ничего земного, все только небесное” (Сергей Николаевич, “СНОБ”).

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Книга издана в 2022 году.

Читать Моя небесная красавица. Роми Шнайдер глазами дочери онлайн беплатно


Шрифт
Интервал

Sarah Biasini

La beauté du ciel


© Biasini Sarah

© Зонина М. А., перевод

© Николаевич С. И., вступительная статья

© Бондаренко А. Л., художественное оформление

© Archiv Robert Lebeck, изображение

© Vostock Photo, изображение

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

Тайный свет

Девочка играет в саду. Ей неполных пять лет. Она не замечает, что на нее нацелен объектив, что ее снимают. И, конечно, ей невдомек, что скоро ее фото появится в еженедельнике с миллионным тиражом. Детям вообще не полагается знать, что такое тираж и что такое коммерческая обложка. Эту девочку зовут Сара Бьязини. Она дочь великой немецко-французской кинозвезды Роми Шнайдер, которую в то утро обнаружили мертвой. И все это уже знают, кроме Сары, которой решили пока не говорить о смерти мамы.

Раньше у европейских издателей с папарацци был тайный уговор: детей не трогать. Дети не виноваты, что у них звездные родители. И если это не принцы крови, каждый шаг которых охраняют секьюрити, зачехлите свою камеру, месье. Не тратьте время. Ваши снимки никуда не пойдут, и за них вам никто не заплатит. Почему это правило не распространилось на Роми Шнайдер? Как получилось, что не только ей, но и обоим ее детям, сыну Давиду и дочери Саре, пришлось принять на себя “бедствие всеобщего обожания” и, как следствие, – неистовое, какое-то истерическое любопытство ко всему, что связано с личной жизнью актрисы? Причем “бедствие” это, как мы убедились, прочтя книгу ее дочери “Моя небесная красавица”, не утихло даже через почти сорок лет после ее смерти.

Повествование начинается с осквернения могилы Роми на маленьком сельском кладбище в деревушке Буасси в ста километрах от Парижа. Почти детективный сюжет. Кому вдруг понадобилось сдвигать могильную плиту, под которой много лет назад упокоились Роми и ее трагически погибший сын Давид? Что хотели найти там непонятно откуда взявшиеся “осквернители праха”? Каждый раз, погружаясь в чужие драматические перипетии, мы как будто пролистываем роман или смотрим фильм, где могли бы быть сами главными героями. В этом смысле недолгая жизнь Роми Шнайдер – это захватывающий роман с продолжением, где есть всё: и ранний успех, и великая любовь, и великая красота, и легендарная слава… Все вдруг разом обрушилось на эту невысокую хрупкую женщину с крутым умным лбом, волевым подбородком и русалочьими зелеными глазами. А имя у нее было какое-то детское, чуть даже инфантильное. В нем слышится оклик мамы, зовущей дитя со двора. Пора домой, Роми!

На самом деле ее настоящее имя звучало куда более тяжеловесно – Розмари Магдалена Альбах. Она даже думала, когда окончательно переехала в Париж, что вернет себе его, как фамильную драгоценность, сданную в ломбард. Но от этой идеи отказалась. Не захотела обижать мать Магду Шнайдер, положившую немало сил, чтобы сделать дочь одной из самых популярных звезд послевоенной Европы.

Всю жизнь над Роми тяготело звание “продолжательницы традиций”. У нее ведь и бабушка, мать отца, Роза Альбах Ретти была знаменитой актрисой. В фойе Бургтеатра в Вене до сих пор висит ее парадный портрет. Дожила до ста пяти лет. Внимательно следила за карьерным взлетом внучки и не скрывала своей тревоги за ее судьбу. Считала, что Роми слишком впечатлительная, слишком возбудимая. И какую сложную жизнь она сама для себя выбрала, когда перебралась во Францию! Другая страна, другая культура, другой язык – такие испытания не по плечу хрупкой, ранимой артистке. “Вполне возможно, что однажды моя внучка окажется в тупике, из которого нет выхода, – пророчески скажет Роза Альбах. – Люди ее склада, позволяющие себе жить эмоциями, чувствами и страстями, не задумываются о том, что свеча, которую пытаются задуть с двух сторон, очень быстро гаснет”.

А с матерью Магдой Шнайдер у Роми было все сложно. Тут и дочерняя привязанность, и целый комплекс обид за несчастливое детство, проведенное по большей части вдали от отчего дома. В начале 1970-х годов вдруг всплыли любительские цветные кинокадры, где Магда Шнайдер вполне по-свойски общается с Адольфом Гитлером и Евой Браун на фоне альпийских заснеженных вершин в “Орлином гнезде” (“Кельштайнхаусе”). Дом Магды Мариенгрунд находился всего в получасе езды от главной альпийской резиденции фюрера. Ее потом не преминули попрекнуть этим знакомством, обвинив в симпатиях нацизму и главарям Третьего рейха. Сама Роми никогда не поддерживала с журналистами разговоров о прошлом матери, стараясь отделываться уклончивыми фразами. Как часто бывает в актерских семьях, у них с Магдой были периоды сложных отношений. Роми раздражал материнский деспотизм, бюргерская расчетливость, постоянный контроль. Намеренно обходила молчанием она и место, где прошло ее детство, всячески стараясь подчеркнуть свое австрийское происхождение.

Ни в одном ее интервью вы не найдете упоминания города Берхтесгаден. Прежде всего потому, что на европейский слух – это один из главных нацистских адресов. Но сам выбор фильмов, в которых снималась Роми, говорит об ее отношении к фашизму лучше любых широковещательных заявлений и громких протестов. “Поезд”, “Старое ружье”, “Групповой портрет с дамой”, “Женщина в окне”, “Прохожая из Сан-Суси” – всё это не просто фильмы о войне, которая была совсем недавно. Это всегда История Сопротивления. Именно так, с заглавной буквы. В этих фильмах слышится крик женщины, которую можно убить, но нельзя заставить замолчать. Она бьется, страдает, она ненавидит. С самого начала она знает, что ее предадут. Она почти всегда становится заложницей чужой подлости, трусости или бездушия. Но каждую секунду своего существования, даже под дулом огнемета, как в “Старом ружье”, она так отчаянно, так страстно хочет жить, что реакция, которую вызывает ее присутствие на экране, меньше всего похоже на жалость. Нет, это почти восторг! Что-то вроде тайного ликования и одновременно ужаса, когда видишь канатоходца под самым куполом цирка на проволоке без страховки.



Вам будет интересно