Моя жизнь отроду

© Николай Алексеевич Назаров, 2023

ISBN 978-5-0060-0039-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Родился я в бедной рабочей семье. В годину смерти великого русского писателя – Льва Николаевича Толстого, не стало ещё одной знаменитости, родился ещё один неудачник! На свет появился как раз в Николин день, поэтому и назвали меня Николаем. Мать рассказывала, что в тот день она собиралась в церковь к «обедне» и внезапно занемогла, а к вечеру родился и я. Это случилось в тысяча девятьсот десятом году, девятого мая (ныне 22 Мая). В этот день ежегодно праздновали в честь святого «Николая-Чудотворца». Мать рассказывала позднее, что я с малых лет много бродил и часто блудил, поэтому у меня на одежде был вышит адрес, где я живу. Своё имя и фамилию я помнил, а дом и улицу не помнил. Поэтому с околоточным полицейским мы были «хорошие друзья», когда он приводил меня домой найденного где-нибудь спящим на завалинке под окошком.

Мои детские годы были, пожалуй, необычны, дело в том, как рассказывала матушка, рос я почти не дома. И материна забота ко мне была больше об одежде, чем о кормлении. Почти каждый день я домой добирался только переночевать, а остальное время дня я бродил по соседям. И выпросить поесть для меня не составляло ни какого труда. Но это не было нищенским попрошайничеством, где песенку спою, где стишок расскажу, все меня любили. Был у меня ещё брат Иван на пять лет старше меня. Брат Иван до революции учился в школе, а я подрастал без определённых занятий. Иван по школьным урокам часто зубрил стихотворения разные, и я, подслушав, выучивал стихотворения быстрее его. У матери вечерами собирались подружки, они учились швейному мастерству, и всегда пели песни. Не большие песенки я тоже выучивал.

Так что за угощение у гостерадушных соседей, я рассчитывался стишком или песенкой. В то время жизнь моя текла прекрасно! У нас было много родни, в нашем дворе был флигелёк, где жили родные отца, через три дома, в нашем порядке, жили родители матери. В то время, как то, все люди жили дружно, одни думы, одни чаянья. Вечерами собирались на посиделки под окном, а зимой сходились на огонёк.

Отца, Назарова Алексея Михайловича, я помню очень плохо, он занимался революцией и часто отлучался в тайные командировки. Отец наш вырос в бедной рабочей семье, его отец работал кочегаром. У отца было ещё два брата и две сестры младше его. Матушка Александра Иосифовна тоже была малограмотна, но много читала. Сама она тоже проучилась до двенадцати лет, и потом её отдали в портновское ученье. И с тех пор она с этим ремеслом не расставалась. Следует отметить, что в те годы тяга к учёбе была не в моде, и ремесло было главным достоинством человека. Поэтому и наша мать едва проучившись три зимы, ушла в ремесло. И уже в шестнадцать лет стала мастерицей портного дела. Кроме того, отец и братья матери были сапожниками, и мать наша умела немного чеботарить. Так что мне было у кого учиться уму-разуму. Наша мать была вторая, по возрасту, первым был брат Константин. Она выросла в многолюдной семье сапожника, их было четыре брата и четыре сестры. И когда они подросли до зрелости, то гуляли по вечерам в четыре пары, не узнаваемые и не мало поражали окружающих, что они все одной семьи. Жили они справно, ремесло сапожника всегда и всем потребно, поэтому нужды они не испытывали. Отец и четыре брата, ставшие тоже сапожниками, обеспечивали сытую жизнь. Мать за нашего отца вышла замуж против воли своих родителей, тогда это называлось «убегом».

Помню, что я часто думал – почему я редко видел отца, даже спрашивал мать об этом. Все вокруг семьи, как семьи, отцы, матери были у моих друзей и подружек. А мы с братом были у одной матери. Помню, наша матушка, вечно строгая, вечно в работе, а иногда вечерком выбирала часик-полтора времени и рассказывала нам о жизни отца, о своей. Беседы эти были настолько приятны, но к сожалению редки, и мы их ждали, как праздник.

В то время отец мой работал на электрической станции машинистом-масленщиком. Тогда наша страна была самодержавной, и отец наш состоял в подпольной организации РСДРП и его дважды арестовывали и ссылали в Сибирь. Первый раз его выручили товарищи, доказав его невиновность, а второй раз он сбежал и долго жил нелегально. Его товарищи были – Сыромолотов, Черепанов Сергей Александрович, Камоганцев, Александр Капустин, Александром Равинским, последний был даже его сродным братом, и другие известные по истории уральские большевики-подпольщики.

Потом началась Первая Империалистическая война с Германией, в тысяча девятьсот четырнадцатом году. Забрали наших отцов, пришла к нам нужда, помрачнели лица у людей, начались нехватки питания, одежды и прочего. У матушки сохранились заказы на пошив одежды, и она пошла работать на фабрику Макарова (позднее фабрика им. Ленина), надо же было поднимать нас, растущих сынков. В голодные годы и разруху остались на попечении одной матушки. Она днём работала на ткацкой фабрике, а вечером допоздна дома шила верхнюю одежду людям. Хоть деньги и были, но купить было нечего и негде. Ели редко картошку с лебедой-травой.