Мозг на 200%. Книга-тренинг по развитию способностей. Память, креативность, эмоции, интеллект

Будущее уже наступило – оно просто неравномерно распределено.

Уильям Гибсон

11 минут

Понять, что вы получите и чего не получите от чтения этой книги

Один вопрос гнал меня по городам и весям. Заставлял охотиться за экспертами по всему земному шару. Мотивировал просматривать сотни страниц исследовательских работ. Принуждал метаться от исследований в нейробиологических лабораториях к технологическим стартапам и обратно к исследованиям – но уже гораздо более персонализированного типа. Наконец, он подогревал во мне интерес к тестированию на себе десятков… нет, давайте по-честному, сотен мобильных приложений, химических веществ, «умной» одежды и устройств.

Я рассудила так: если смогу найти ответ для себя, то смогу поделиться им и с другими. Всего один вопрос:

Как мне осуществить апгрейд собственного мозга?

Не как осуществит его мой врач. Или учитель. Или начальник. Или родственники. Или друзья. Как могу это сделать я сама?

Что значит «апгрейд мозга»? На мой взгляд, это последовательное получение доступа к лучшей версии меня самой, а не той, которая в любой обычный день живет… ну, живет кое-как. Мне нужна та, которая быстро учится; которая вспоминает подробности, забытые другими; которая жонглирует повседневными обязанностями, не упуская ничего важного; которая умеет найти нужные слова, чтобы приободрить друга. Та версия меня, что отважна, надежна, добра и успевает переделать все дела.

Научная фантастика показывает нам, как может выглядеть впечатляющий интеллектуальный апгрейд. Проглотив всего одну таблетку, человек за считаные недели становится финансовым чародеем. Женщина с нейронными имплантами овладевает мастерством пилотирования вертолетов за секунды.

Другие сюжеты описывают безупречную память, феерическую легкость в изучении иностранных языков и беспредельную креативность.

Но что, если бы это перестало быть фантастикой? Даже облегченная, «бытовая» версия подобных изменений все равно довольно интересна. Что было бы, если бы мы не забывали имя человека через 10 секунд после знакомства, не срывались бы на близких, когда они нас перебивают, не перескакивали бы, не в силах себя контролировать, с одного дурацкого видео с котиками на другое, когда неумолимо надвигается дедлайн? Что, если бы мы демонстрировали монашеское спокойствие, когда наши братья, сестры или токсичные коллеги пытаются нас спровоцировать на конфликт? Короче говоря, что, если бы мы имели постоянный доступ к лучшей, умнейшей версии себя?

Было ли в вашей школьной характеристике написано что-то подобное? «Интеллектуальная продуктивность Элизабет нестабильна; она работает не в полную силу своих возможностей». Если да, то, наверное, мои впечатления о первых школьных годах похожи на ваши. Однажды моя учительница объявила всему нашему классу: «Элизабет будет заниматься со специальным репетитором, потому что она, в отличие от всех остальных, не умеет читать». Сгорая со стыда, я мечтала о том, чтобы сбежать из школы, а не тащиться по лестнице к кабинету репетитора. Но уже через пару минут, проведенных наедине с госпожой Лекто[1], репетитором по чтению, мне стали ясны две вещи. Во-первых, она не считала мой случай безнадежным. Во-вторых, она ставила передо мной трудные задачи, но позволяла мне развиваться в комфортном для меня темпе. С предыдущими учителями я считала ворон и валяла дурака. С госпожой Лекто мой мозг наконец включился.

С помощью госпожи Лекто я, в середине учебного года читавшая едва ли не хуже всех в классе, к лету полностью нагнала остальных. К следующему году я читала и писала на уровне выше среднего. Еще через пару лет меня было практически не узнать. Я, прежде витавшая в облаках и бездельничавшая на уроках, теперь получала самые высокие оценки, выигрывала конкурсы сочинений и получила приглашения от всех частных школ третьей ступени[2], в которые отправила документы.

Так что же произошло? Как именно совершилась эта трансформация?

Много лет спустя я, поступившая в аспирантуру в Гарварде, наткнулась на материалы исследования детей, поздно начавших читать. Оказалось, учащиеся, которые отставали от своих одноклассников так же сильно, как и я, сохраняли эту тенденцию и в подростковом возрасте, особенно в Соединенных Штатах. Более того, «поздние читатели» с гораздо меньшей вероятностью оканчивали полный курс средней школы[3]. Мне же каким-то образом удалось победить статистику. Но как? Другие исследования показали, что определенные области мозга, задействованные в процессе чтения, были меньше или недостаточно активированы у подобных детей в сравнении с детьми без трудностей с чтением[4]. И мне стало интересно, можно ли было спрогнозировать и мои школьные трудности.