Джан сделал шаг вперёд и замер на пороге
распахнутой для него двери. Ему в глаза сразу бросился подсвеченный подиум. В
глубине большого зала, среди кромешной темноты этот островок света с девушкой,
вздрогнувшей и поспешно отвернувшей от него, казался чем-то нереальным.
Сказочным и вымышленным. Хрупкая фигурка в белом платье, с волосами, рассыпавшимися
по спине и плечам. Маленький мышонок, угодивший в хитроумно расставленную для
него западню.
Она дрожала, и не от холода. Подол
платья, свободно лежавший на полу, подрагивал. Но по мере того, как он подходил
ближе, плечи девушки распрямлялись, и это вызвало в нем не только гордость за
дочь своего врага, но и… улыбку. А он вот так искренне улыбался первый раз за
много лет. Храбрая малышка, просто так, без боя, она не уступит. Он оценивал
её, пусть и со спины. Узкие плечи скрывались под густым водопадом светлых
волос. Волос, напоминавших песок в пустыне в ночь, когда на небе царила полная
луна. Джан снова тряхнул головой: возможно, это всего лишь игра света и тени, в
почти кромешной темноте огромного холодного зала. Неярких маленьких лам,
расположенных по всему диаметру круглого подиума. Он протянул руку и коснулся
волнистого потока лунного света, желая удержать его в своих пальцах. Такая
мягкая, шелковистая прядка, с едва уловимым запахом жасмина.
Джан выпустил локон волос из пальцев и
сделал еще несколько шагов, обходя стул.
Мари замерла. Приоткрыла глаза и увидела
нет, не пол, а пару до блеска начищенных мужских туфель. Кожаных и невероятно
дорогих, тут и гадать не приходилось. Без единой морщинки. Стало быть, этот
незнакомец поднялся к ней на подиум. И что дальше? Что он сделает дальше?
Сердце в груди стучало так сильно, что она с трудом услышала тихий, но такой
сильный и властный голос:
- Встань.
Мари так некстати вспомнила слова
Фарид-бея. «Помни, что главный принцип, это – хайа, природная скромность.
Мужчинам нравится кроткость, смирение и покорность. После бурного дня,
наполненного делами и заботами, напоминающими песчаную бурю, ему хочется
отдохнуть в тени живительного оазиса и вкусить свежесть чистой прохладной
воды». Скромность, кроткость, покорность… Если этому незнакомцу нужна такая
женщина, то от строптивой, вздорной и неуступчивой он откажется?
- Нет.
Она услышала, как мужчина хмыкнул.
Ботинки сделали шаг назад, развернулись, и снова принялись мерить шагами
маленькое возвышение.
- Встань.
Голос снова доносился у неё из-за спины.
Встать? И позволить ему рассмотреть себя в этом до ужаса прозрачном платье? Ах,
ну да, Мари едва сдержала усмешку: она товар. А он покупатель, который должен
оценить качество приобретаемой вещи.
- Я должен на тебя посмотреть. Встань.
Только сейчас она поняла, что мужчина
говорил с ней на арабском. А стало быть, надежда на спасение рушилась на
глазах. Мари выпрямила спину и только собралась возразить, снова, как уловила
нотки нетерпения и раздражительности в вибрирующем голосе.
- Встань.
И, о, чёрт! Она встала. Но обхватила себя
руками, не столько из-за холода, что пронизывал её тело, а скорее из желания
прикрыться перед незнакомцем.
Он снова стоял перед ней, широко
расставив ноги. Снова убрал лунное серебро её волос за спину и приказал:
- Опусти руки.
Почему он так пугал её? Почему хотелось
не просто отступить, но и укрыться, неважно чем, только спрятаться от этих
глаз, которых она ещё и не видела. Да, любопытство подстрекало, просило
посмотреть на мужчину, оценить не столько внешность, сколько характер. Но Мари
упрямо качала головой, переча не незнакомцу, а своему любопытству:
- Нет.
- Опусти. Руки, - этот голос лишал её
воли, гипнотизировал и завораживал одновременно. – Иначе я сделаю это сам. Ну?
Мари попятилась назад, но столкнувшись со
стулом, о котором сумела забыть, едва не потеряла равновесие. Замахала руками,
балансируя на одном месте и борясь со своей неуклюжестью. Но упасть ей дали.
Мужские ладони сильно сжали её плечи, удерживая на месте, и даже потянули
вперёд. И вот тогда она, скорее по инерции, подняла голову и встретилась
взглядом с глазами, которые так долго не давали ей покоя, являясь во снах. Чёрные,
пронзительные, обрамлённые густыми ресницами, они смотрели в самую душу из-под
насупленных широких бровей. Мари помнила эти глаза и никогда не смогла бы
забыть.
- Ты?
- Ты?
Вопрос прозвучал одновременно. Но только
если в голосе Джана слышалось неверие, то в высоких нотках девичьего вскрика -
удивление и надежда. Серо-зелёные глаза не отпускали его взгляд. Да, именно эти
глаза он видел во снах каждую ночь. Именно их представлял в минуты близости с
Лейлой. И пусть девушка изменилась внешне, гадкий утёнок стал прекрасным
лебедем, он узнал бы её из сотни и даже тысячи похожих именно благодаря этим
глазам.
- Оставайся здесь, - поспешно вышел из
зала. - Мне нужен платок и халат. Или чадра, накидка, всё, что угодно.
- Да, конечно, - Фарид взял со стула
заранее приготовленные вещи. Он надеялся, что сам уведет Мари из аукционного
зала, но в свои покои. – Вот, держите. Могу я поинтересоваться?..
- Я забираю девушку. Я благодарен вам,
Фарид-бей. Если вы хотите получить дополнительное вознаграждение, то Осман всё
уладит. Но в любом случае, я рассчитываю, что эта сделка останется между нами.
