Тусклый свет, льющийся из экранов мониторов, был единственным источником освещения в лаборатории, погруженной в сумрак и тишину. Ощущение глубокого, непостижимого спокойствия висело в воздухе, как если бы само пространство было живым, затаившимся перед открытием неведомой тайны.
Игорь сидел в одиночестве, окруженный оборудованием, которое давно не видело дневного света. Место его работы находилось глубоко под землей, и чем больше времени он проводил в этой скрытой от мира лаборатории, тем больше она казалась ему обособленным миром, существующим отдельно от всей реальности.
Сегодня Игорь ожидал обыденного потока данных, которые ему предстояло анализировать – привычный набор уравнений и вычислений, в которых он за долгие месяцы работы стал почти непревзойденным знатоком. Ему нравилось погружаться в их сухую и строгую логику, наслаждаясь чистотой чисел и гармонией формул. Но с первых минут этого анализа что-то показалось ему странным.
На экране, среди цифр и символов, начали проявляться формы, едва заметные, но настойчиво притягивающие внимание. Игорь нахмурился, сфокусировался на мельчайших деталях и увеличил изображение. То, что он увидел, напомнило ему изображения из старинных манускриптов. Эти последовательности не выглядели случайными: узоры, подобные древним символам, начали возникать среди привычных чисел, как если бы неведомая сила закодировала послание, используя язык науки и мистики.
Первый символ, который привлек его внимание, выглядел как искаженный знак бесконечности, но в нем было что-то зловещее, нарушающее его симметрию и гармонию. Этот символ напоминал форму, известную как ouroboros, змею, кусающую свой хвост, символ вечного цикла жизни и смерти, но здесь он был будто разорван. Игорь провел несколько быстрых расчетов, пытаясь понять, почему эти символы стали проявляться среди данных, но чем глубже он погружался, тем менее рациональным становилось происходящее.
Он откинулся на спинку стула, попытался разобраться с непривычным чувством тревоги, охватившим его. Почему-то его преследовало ощущение, что он сталкивается с чем-то, что выходит за пределы обыденного. Как будто кто-то другой, давным-давно, тоже смотрел на эти символы, пытаясь понять скрытый смысл. Словно во сне, он вспомнил старую книгу, которую видел еще в студенческие годы, пыльный манускрипт, переполненный символами и рунами. Его пальцы невольно дрогнули, когда он вернулся к клавиатуре, пытаясь установить, не сбой ли это в системе.
Но экран продолжал выдавать странные последовательности. Теперь символы становились все более сложными, создавая узоры, напоминающие печати или руны, и они, казалось, смотрели на него. Откуда-то из глубин памяти вновь всплыло название – Liber Ivonis, старинная книга, о которой ходили слухи как о манускрипте, дающем доступ к тайнам мироздания. Игорь никогда ее не читал и не держал в руках, но, казалось, сейчас эти древние знания оживали перед ним, прорисовываясь прямо на экране.
С каждым новым символом он ощущал, как все больше погружается в какую-то незримую, мистическую сеть, накрывающую его сознание. Игорь пытался рационализировать происходящее, но ум был в смятении. Он чувствовал, что перед ним разворачивается послание из темных глубин времени, древнее и более мощное, чем современная наука. Казалось, что эти символы имеют собственный разум и намерение, будто кто-то сознательно пытался донести до него это знание.
Прошло несколько минут, прежде чем он заметил что-то еще более пугающее. За каждым новым символом, который возникал на экране, он начал ощущать легкий холодок, словно что-то или кто-то находилось рядом. Это было не просто воображение: он физически чувствовал, как тень проходила за его спиной, оставляя слабое покалывание на коже. Игорь обернулся, но, конечно, в лаборатории никого не было.
Он снова обратился к экрану, но теперь цифры и символы начали складываться в узоры, изображающие нечто, похожее на человеческое лицо. Линии и точки, в своем бессмысленном порядке, вдруг обрели форму – это было лицо, без малейшего намека на эмоции, будто застывшее в вечной пустоте. Черные пустые глаза этого «лица» смотрели прямо на Игоря, как будто изучали его, оценивая, как исследователь наблюдает за насекомым под микроскопом.
– Что это…? – прошептал он, едва осознавая, что говорит вслух.
Это лицо, если его можно было так назвать, казалось, жило собственной жизнью, и с каждым новым числом, которое добавлялось к его форме, оно приобретало все более реальные очертания. Черты становились отчетливее, словно древняя сущность пыталась проникнуть в мир, используя символы как ворота.
Отступив от монитора, Игорь почувствовал, что находится на грани открытия чего-то важного, возможно, того, что изменит все его представления о реальности. Символы на экране вновь сложились в необычный узор, который на мгновение показался ему печатью, запретным знаком, блокирующим доступ к древним знаниям.
В этот момент слабый, приглушенный звук раздался из темного угла лаборатории. Это был шепот – тихий и едва уловимый, он прошелся по комнате, как легкий порыв ветра, который звал Игоря по имени. Он вздрогнул, снова оглянулся и, к своему ужасу, заметил смутный, почти невидимый силуэт, стоящий в глубине лаборатории. Эта тень, казалось, наблюдала за ним, но Игорь не мог сказать, было ли это реальностью или плодом его воображения, вскормленного напряжением и страхом.
