Маркус
Я самый настоящий урод. И внешне, и, будьте уверены, в душе
тоже. Если у наемников бывает душа, конечно.
Я всегда был хорош только в драке, поэтому и выбрал для себя
путь наемника. Воевал то там, то здесь, в остальное время перебивался разовыми
заказами – сопровождать какую-нибудь важную шишку во время путешествия,
присматривать за чьим-нибудь пустоголовым сыночком-выскочкой, отыскать
сбежавшую дуреху-дочь или жену. Ерунда, для опытного Нортундского наемника в
этом нет ничего сложного. Но как только появлялась настоящая работа – то есть
возможность поучаствовать в серьезной заварушке – я мчался туда. В одной из
таких заварушек, которая потом уже вошла в историю как Рейтанская резня душ, я
познакомился с Джоэлем. И, поверьте мне, в том проклятом богами месте не было
ни одной души, кроме него. Мы бились плечом к плечу несколько дней подряд,
сотни раз были на волоске от смерти. Каждый день. И пили до умопомрачения за
нашу победу.
Я встретился с Джоэлем еще пару раз после – к счастью, боги
ни разу не свели нас в бою друг против друга. И каждый раз он привечал меня как
лучшего друга. Я относился к нему так же.
Век наемника короток. Мне сейчас тридцать семь, по нашим
меркам я старая развалина. Серьезную работу мне уже не предлагают. Самое время
остепениться – так я думал, когда покупал себе дом на юге, в Вилпасе. Но я не
мог знать, что здесь наши с Джоэлем пути снова пересекутся. Я, конечно, слышал,
что Джоэль ушел на покой намного раньше меня. И, судя по огромному дому и служанке,
которая встретила меня полным презрения взглядом, когда я пришел по его
приглашению, не терял время зря. Не думал я, что он такая большая шишка. Или,
может быть, просто сумел удачно жениться на богатой вдовушке?
Во всяком случае, пока что его женушку я не видел. Зато ясно
вижу его дочь. И тому, как я глазею на нее сейчас, просто нет оправдания.
Но, черт возьми, это самое прекрасное создание на всем
свете!
Лилия моя полная противоположность. Она юна и прекрасна, а я
стар и уродлив. Ей всего восемнадцать, а мне тридцать семь. Она красивая,
беззаботная и веселая, а я опытный убийца и наемник. Мы перекинулись с ней
парой слов, столкнувшись в коридоре этого огромного дома, и звук ее нежного
голоса до сих пор звучит в моих ушах.
Прямо сейчас я сижу на стуле в богато обставленной столовой,
а передо мной стоит бокал холодного пива. Джоэль сидит напротив и болтает без
умолку о своих соседях, арендаторах и землях – обычные разговоры денежных
мешков. А все мое внимание приковано к окну, через которое виден задний двор. И
Лилия, которая крутится в пируэтах, задирая стройные ноги так и эдак, взмахивая
длинными руками и подпрыгивая так, словно ничего не весит. На ней свободное
голубое платье, надетое поверх облегающих штанов, которые, видимо, должны
изображать соблюдение приличий. Но ни о каких приличиях даже речи не идет – я
вижу каждый изгиб ее молодого тела. Мой член такой твердый, что шов от штанов
оставит на нем отпечаток. Вот что я буду сегодня видеть во сне всю ночь… Да и
не только эту ночь.
Знает ли она, что делает со мной?
Нет. Конечно, не знает.
Несмотря на прошлое папочки, она сама невинность. И понятия
не имеет, насколько эти ее танцы провокационны. Как будто созданы специально,
чтобы заставлять мужчин страдать от желания. На ее лице выражение чистого
восторга и радости от движения.
Джоэль замечает, что я наблюдаю за ней, и мне приходится
открыто признать это. Я хватаю пиво, делаю большой глоток и ставлю его обратно.
Киваю на окно:
— Что это она там делает?
— Она тебе не сказала? – в его голосе звучит гордость. –
Готовится к выступлению. Скоро у нее премьера в театре, ее совсем недавно взяли
в труппу, поэтому она тренируется день и ночь напролет. Я был уверен, что она
позвала тебя на это представление. Еще никто не ушел от нее не приглашенным.
Я киваю, не в силах отвести взгляд от юной блондинки за
окном.
— И что, большая у нее роль?
— Да пока просто место в кордебалете. Думаю, ее и на
сцене-то видно не будет. Но дальше больше.
— Я уверен, что ее будет видно, — усмехаюсь я и делаю глоток
пива. – Не думал, что ты отдашь дочку в танцовщицы. Разве это подходящее
занятие для благородной юной леди?
— Театр сейчас не то, что в наше время, — улыбается Джоэль снисходительно.
– Это раньше он был просто притоном, прикрывающимся какими-то представлениями.
В Вилпасе театр – развлечение для благородных, тут каждый почтет за честь
принять участие в подготовке представления, а чтобы дочка или сынок получили
роль, некоторые готовы глотки друг другу перегрызать. И актрисам больше не
приходится быть продажными девками, чтобы иметь кусок хлеба. За свою маленькую
роль Лили получит больше, чем я за иной месяц службы наемником. И знал бы ты
какие очереди из богатых женихов выстраиваются за молоденькими актрисами и
сколько дорогих подарков они получают!
Я присвистнул с уважением и теперь уже открыто начал
наблюдать за ее танцами. На заднем дворе
ее невероятное тело изгибается в каком-то затейливом па так, что мне приходится
незаметно поправить член под столом, чтобы он не порвал штаны. Джоэль за такое
должен выгнать меня из дома и никогда больше со мной не разговаривать. Если бы
он знал о моих развратных фантазиях с участием его дочери, он бы меня просто
убил. Ох, дожить бы до возвращения домой, где я смогу вспоминать ее и трахать
свою руку до изнеможения. Главное, член себе не оторвать в процессе.
