Намтар

Редактор Ирина Щеглова

Корректор Ксения Левонесова

Иллюстратор Наталия Третьякова

Дизайнер обложки Наталия Третьякова

© Владимир Василенко, 2019

© Наталия Третьякова, иллюстрации, 2019

© Наталия Третьякова, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4496-0142-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

События, изложенные в этой книге, имели место или могли бы произойти на территории Месопотамии в царстве Шумера и Аккада во время III династии Ура в 2064 году до н. э. Повествование охватывает тридцатый год правления легендарного и богоподобного царя Шульги-Сина. Современники сравнивали его со львом и изображали в образе птицы Имдугуд – орла с головой льва. Во время царствования Шульги-Сина этот древний народ достиг самого известного величия и процветания.

Исследовав многочисленные открытые источники, посвящённые исчезнувшей цивилизации, автор обратил внимание на тот факт, что информация о древних шумерах носит преимущественно академический характер, она рассчитана на узкий круг учёных и специалистов. В процессе изучения текстов и публикаций, видео- и аудиоматериалов возникла идея связать между собой огромный пласт информации из далёкого прошлого. «Намтар» – доступный для широкого круга читателей роман.

Не претендуя на абсолютную научную точность, используя художественный вымысел, автор, тем не менее, базировался на исторических реалиях, фактах, деталях и допущениях. Они послужили обрамлением для воплощения идеи и передачи атмосферы того времени.

Ожившим на страницах романа героям присущи черты и поведение, схожие с теми, что существуют и ныне, но возможные совпадения – случайны.

Внимательный читатель откроет на страницах романа некоторые параллели с устройством древней шумерской цивилизации той эры и нашим обществом и цивилизацией – нашей эрой, сменившей шумерскую. Такие совпадения можно было бы тоже назвать случайными, но, скорее всего, они закономерны и лишь подтверждают известный постулат:

Бери жену по выбору, роди ребенка по сердцу.

Шумерская пословица

1

– Какая мерзость! Какое унижение! Какая несправедливость!

Палящее солнце находилось в зените. Пальмы, окружающие площадь возле здания суда города Ур – столицы Царства Шумера и Аккада – не отбрасывали тени. На возвышении, сделанном из обожжённых в печи глиняных кирпичей, равнодушные палачи приводили в исполнение решение суда. Они насильно заливали в рот молодой смуглой женщине с волосом благородного чёрного цвета соляной раствор. Руки и ноги несчастной были крепко привязаны к специальным крюкам из бронзы, вмонтированным в деревянный настил, на котором она лежала. Подол её туники задрался. Для палачей это была обыденная работа. Один из них крепко держал её голову, другой стоял над ней с кувшином без ручки – ситулой1, из которой он мучительно медленно лил всё новые и новые порции соли.

Соль, казалось, пропитала всю сущность этой красивой и стройной шумерской женщины по имени Иннашага. Её прямой правильный нос, её припухшие чувственные губы, её нёбо, язык, горло, даже внутренности отказывались работать и словно кричали о мучительном насилии. Её рвало соляной отравой на глазах у молчащей толпы граждан древнего города Ур.

Ремесленники и торговцы, оставившие на время свои мастерские и лавки; фермеры и погонщики скота, приехавшие в столицу по делам и случайно оказавшиеся на месте экзекуции; несколько богато одетых граждан города в сопровождении рабов, пришедшие специально; городские зеваки, для которых это было развлечением; вездесущие босоногие мальчишки, лишь недавно надевшие набедренные повязки, как знак своего взросления – все они стояли плотным кольцом у арены наказаний. Кто-то смотрел на Иннашагу с жалостью, кто-то с любопытством, кто-то с осуждением. Равнодушных среди публики не было.

Очередной керамический кувшин казался бездонным. В какой-то момент, уже потеряв чувство реальности и находясь в прострации и полузабытье, Иннашага с отчанием подумала о том, как ужасно несправедливо сложилась её жизнь и какой горькой, в сущности, была её судьба. Она одновременно испытывала позор, беспомощность, жуткую обиду, жалость к себе, но и ярость к своим обидчикам. Бедная женщина была готова и даже хотела разом прекратить все эти унижения и мучения, доставшиеся на её долю, и просто уйти в нижний мир предков, о котором никто из смертных не имеет ни малейшего представления. Но она была уже не одна в этой жизни. Иннашага не могла оставить на произвол судьбы недавно родившегося сына – своего драгоценного Балиха. Кто позаботится о нём, если её не станет?

Иннашагу несколько раз подряд вывернуло наизнанку на глазах любопытной публики. Желчь вперемешку с солью испачкали её длинную белую полотняную тунику без рукавов, её красивое и стройное тело с тонкой талией, её плечи, грудь и лицо. Унизительное наказание замарало её душу. От врождённой гордости уже ничего не осталось. Она была растоптана и уничтожена.

Сквозь пелену слёз, в полубреду Иннашага успела заметить злорадную усмешку её хозяйки Нинсикиль – богато одетой дамы лет тридцати, сидевшей на стуле с высокой спинкой у кирпичной стены рядом с ареной наказаний. Сначала хозяйка разглядывала арену, на которой происходило исполнение решения суда, лениво подставляя себя под любопытные взгляды зевак. У Нинсикиль был напускной, безучастный вид. Теперь же она вошла во вкус и уже наблюдала за процессом наказания рабыни с явным и нескрываемым удовольствием. Она не торопилась прекратить происходящее, хотя могла сделать это в любой момент всего лишь одним жестом холёной руки. Это Нинсикиль обвинила рабыню в том, что она пыталась равняться со своей госпожой.