- Разрази меня гром! Очередная неудача, хотя
всё обещало успех! И чего же на этот раз тебе не хватило, глупая ты болванка?!
Голос
доносился как сквозь вату. Мужской, неприятный – скрипучий какой-то. Казалось,
где-то поблизости работало радио, которое отчаянно хотелось выключить. Но не
получалось. Руки не слушались, да и всё тело тоже не поддавалось, казалось
каким-то тяжёлым, будто бы и не моим вовсе.
Где
я вообще? Что со мной произошло? Воспоминания возвращались со скрипом,
неохотно. Оживали в памяти отдельные картины, вспыхивали, точно кадры из клипа.
Ненастный вечер, тусклый свет фонарей, мокрые полосы дождя на лобовом стекле
автомобиля, мокрые полосы слёз на моих щеках.
Бабушка!
Я возвращалась с её похорон. Не стало моего единственного родного человека. Она
почти всю жизнь прожила в маленькой деревне и ни в какую не желала переезжать в
город, но, когда её самочувствие стало ухудшаться, мне всё же удалось настоять
на своём. Я уже и комнату в квартире для неё обустроила, и с лучшим врачом в
одной известной клинике договорилась, чтобы её обследовали.
Не
успела. Ничего не успела. Даже попрощаться.
Слёзы
горчили на губах, я почти не видела дорогу. Хорошо, что она была пустой. В эту
сторону редко кто-то ездил, большинство населённых пунктов стояли пустые,
заброшенные.
Бабушка
воспитала меня. Даже моё имя она мне дала. Элина, в честь её любимой актрисы.
Так уж вышло, что мой отец не захотел признавать внебрачного ребёнка, то есть
меня. Ни отчества своего давать, ни фамилии не пожелал, да я даже и не знала,
какая у него фамилия. А мама умерла при родах, её я видела только на
фотографиях. Только бабушка у меня и осталась, да ещё двоюродная тётя в городе,
но с ней и её семьёй мы никогда близки не были.
В
деревне сохранилась только начальная школа, которую я окончила. А потом мы с
бабушкой перебрались в город, где снимали квартиру. Там я доучилась до
аттестата. Бабушке было непросто растить меня в одиночку, но она никогда не
жаловалась. Когда я поступила в университет, то перебралась в общежитие, а
бабушка вернулась в деревню, где я старалась навещать её как можно чаще.
С
тех пор прошло ровно десять лет. Я получила высшее образование, построила
карьеру, даже квартиру купила. Правда, мужем и детьми не обзавелась, но думала,
что всё ещё успею.
«Не
успею». Осознала это в ту минуту, когда машина вдруг стала неуправляемой и
понеслась прямиком к хлипкому ограждению моста, который я проезжала.
Разумеется, оно не выдержало, и я полетела вниз в железной коробке, покупкой
которой ещё недавно так гордилась.
Это
было последнее, что я помнила. Потом наступила темнота. А дальше – вот это.
Так
я что же, на том свете? Или в больнице? Может, меня всё-таки спасли?
- Неудача, неудача... – забормотал всё тот же
голос. – Но не пропадать же добру. Вселю мелкую нечисть и продам.
Интересно,
о чём он говорит? Или я брежу? Забористый же у меня бред...
После
я как будто отключилась на какое-то время. Затем очнулась и поняла – что-то
изменилось. Тело стало послушнее, я даже смогла пошевелить пальцами и слегка повернуть
голову. Но глаза всё ещё были закрыты. Надо обязательно открыть их, увидеть,
что вокруг...
- Как же тебя будут звать? – всё тот же голос.
– Нужно красивое имя. Ты ведь и сама... красивая.
- Элин... – попыталась выговорить я. Неповоротливый
язык подчинялся с большим трудом. – Элин... а... айя... – закончила хриплым
айканьем, потому что вдруг ощутила резкую головную боль.
Наверное,
боль это хорошо, потому что она означала, что я жива.
Жива!
- Элинайя?
- отозвался голос. – Что ж, звучит неплохо. Так тому и быть, нарекаю
тебя Элинайей!
Он
меня нарекает?.. Да кто это такой вообще? И почему голова так болит?
Наверное,
я ею ударилась, когда летела с моста. Чудо, что вообще выжила. Уже ведь была
уверена, что последую за бабушкой.
- Элинайя, приказываю тебе открыть глаза и
посмотреть на меня! – потребовал голос, и я возмущённо нахмурила лоб.
Приказывает мне? Да по какому праву он тут мною распоряжается?!
Вот
только начнёт слушаться речевой аппарат, я этому типу всё выскажу! Раскомандовался!
И не Элинайя я, а Элина!
Мне
наконец-то удалось разлепить веки. Открыв глаза, я увидела наклонившегося надо
мной мужчину лет сорока пяти с торчащими во все стороны пепельными волосами и
крупной бородавкой на длинном носу. И вид у него такой же неприятный, как и
голос...
- А теперь поднимайся и одевайся, быстро! –
велел он. – Нечего разлёживаться! Покупатели скоро придут.
- Прими завлекательную позу! – отдал
приказание кукольник. К счастью, не мне. Стоящая неподалёку блондинка кокетливо
изогнула ножку, склонила голову и, поймав мой взгляд, подмигнула. Я поспешно
отвела глаза. Фух... никак не привыкну, что всё это взаправду!
С
того момента, как я очнулась после аварии, прошли сутки. Услышав требование
встать и одеться, я наконец-то смогла посмотреть на себя. И... пришла в ужас,
обнаружив, что нахожусь не только в абсолютно голом, но и к тому же не в своём
собственном теле.
Это
тело определённо было женским, но каким-то слишком красивым, слишком
идеальным. Безупречная светлая кожа – не
то что прыщиков и целлюлита, но даже и родинок нет. Совершенная фигура – в
нужных местах выпуклая и округлая, в нужных тонкая и гибкая. Блестящие как шёлк
густые волосы – такие длинные я никогда в жизни не отращивала. Да и цвет у моих
был другой, не такой насыщенно медовый.
